– Дом и имущество по обычаям отцов я передаю старшему сыну Аготу, – наконец произнес ярл и опустил тяжелую руку на стол, – это правило нам досталось от предков, и не мне его нарушать.

Рыжее веснушчатое лицо Агота зарделось от удовлетворения. А Ингмар, уже догадываясь, что отец скажет дальше, ощутил непривычное для него чувство разделенности с родным домом. Наверное, такое же чувство испытывает одинокий листок, сорванный ветром с родной ветки и летящий навстречу неведомому.

– Чего скалишься? – зло бросил в сторону Агота ярл Дагфин. – На твои плечи ляжет ответственность за весь наш род. Это ты будешь беспокоиться, чтобы все в доме были сыты, одеты и обуты.

Отец перевел взгляд на младшего сына.

– А по мне, если бы моя воля, лучше бы бороздить моря, чем ковыряться в этом хозяйстве. Не расстраивайся, Ингмар, я даю тебе два драккара из тех пяти, что имею, да снаряжение и оружие. Позови дружинников, которые пойдут за тобой, и сам найди свое счастье! – Дагфин опять задумался.

– Может быть, тебе даже больше повезет, – философски заключил он.

Ингмар вышел на улицу. Молодому мужчине было грустно. А как же Грюнхильда? Захочет ли она всю жизнь ждать мужа-викинга? Красавица так и не ответила парню, согласна ли она выйти за него замуж? И внезапно, решившись, молодой викинг быстро пошел на конюшню и, оседлав коня, поскакал в сторону дома Эрика Хромого, отца Исгерда, Торкеля и Грюнхильды.

Уже начинало смеркаться, с Северного моря налетел прохладный вечерний ветерок. Парень, присев на упавшее дерево, терпеливо дожидался – и наконец, увидел знакомую стройную фигурку.

Девушка, которую он любил, шла по тропинке в сторону своего дома.

– Грюнхильда, – тихо окликнул ее викинг.

Девушка обернулась и подождала, пока Ингмар ее догонит.

– Ну так что, Грюнхильда? – обратился к ней парень. – Ты так и не дала мне ответ.

– А что отвечать, Ингмар? Куда ты меня зовешь?

– Я зову тебя в жены, любимая, – он взял девушку за руку.

Грюнхильда порывисто взглянула на него своими прозрачными серыми глазами и отвела их в сторону. Ее рука потихоньку высвободилась из его горячей ладони.

– Девушку зовут в дом, Ингмар. А в какой дом ты зовешь меня?

Ингмар молчал, холодный комок подкатил к горлу.

– Все уже знают, как отец распорядился твоей судьбой, – продолжала девушка, – твой путь лежит туда, ― ее рука указала в сторону синего моря, – что же мне, с тобой идти на корабль?

– Зачем же, ты сможешь меня ждать…

– Ждать, пока я состарюсь и никому не буду нужна?

– Ты всегда будешь мне нужна!

– Ты можешь и вообще не вернуться, Ингмар, – проговорила красавица и, отвернувшись, пошла прочь. – Найдешь себе там восточную красотку, тонкую, как твоя сабля, – послышался из темноты ее смех. – Впрочем, мне всего шестнадцать, еще года два-три я не пойду ни за кого замуж, может, и дождусь тебя.

Ошеломленный Ингмар остался стоять в одиночестве. На небе уже начинали сиять первые звезды. Заснеженные макушки гор стали принимать четкие очертания на фоне потемневшего неба.

«Ну что же, – невесело подумал молодой викинг, – значит, у меня такая судьба – искать свое счастье за морем».

Драккар обогнул «рога дьявола», и рулевое весло заскрипело под тяжестью тела Тордиса. Ладья легла на борт и едва не зачерпнула изогнутым бортом сине-зеленой воды. Но движения рулевого были выверены и точны, и вот за поворотом показался покатый зеленый косогор. Солнце окончательно овладело небом и заливало золотыми лучами россыпи домиков у леса, остовы строящихся кораблей у кромки воды, ватаги ребятишек, спускающихся по склону к фьорду. Отсюда было хорошо видно, как спешили к берегу люди – встречать долгожданных странников. И по большой дороге, и по маленьким тропкам бежали многочисленные фигурки. А на деревянном причале уже собралось много народа. Все махали руками и что-то кричали в сторону подходящих кораблей.