Джек так и не понял до конца, сумел ли продержаться в сознании, переживая странный приступ слабости, обрушившийся на него, или все же на какое-то время потерял связь с реальностью. Только когда наконец открыл глаза, осознал, что так и сидит, согнувшись в три погибели и мелко дрожа. Приоткрыв веки, Джек осторожно повёл плечами и, уперев ладони в пол, приподнялся. Он продолжал смотреть на руки, что сейчас выглядели на фоне испорченного длинными глубокими царапинами пола, слишком странно. Из-под неровно обломанных ногтей торчала деревянная стружка, где-то даже уже пропитанная кровью. Джек неимоверным усилием воли сумел унять дрожь и уставился на присевшего на корточки прямо перед ним инкуба. Вертикальный зрачок двуликого гипнотизировал, заставив выровняться участившееся дыхание, и успокоиться пустившееся вскачь сердце.

— Жив? — бросил будто бы безразлично Вэлмар, а кончик его хвоста, осторожно коснулся плеча Солье. Это движение было таким чужим и одновременно с тем уже знакомым, ободряющим.

Джек не смог ответить, боясь, что голос может подвести, а потому лишь коротко кивнул. Протянутую инкубом руку он проигнорировал, хотя заметил удовлетворенную ухмылку, чуть задержавшуюся в уголке губ двуликого, за мгновение до того, как тот выпрямился во весь рост и повернулся к Далласу.

— Жить будет. — Пожал плечами Вэлмар.

Наконец поднявшись и с трудом расправив плечи, Джек обратился к вампиру. И хотя взгляд двуликого был полон презрениям, продолжавшие кровоточить и наливаться пурпурным ссадины на его лице, вызвали откуда-то из глубины существа детектива сладостное удовлетворение. На скуле красавчика расцветал синяк, а разбитые губы пока еще тоже доставляли тому хлопот. Конечно, не пройдет и пары часов, а в случае главы клана времени на полное излечение может понадобиться еще меньше, как все раны затянутся, а ушибы и гематомы рассосутся, особенно если тот, что называется «перекусит». Но сейчас, когда Джек своими глазами видел, что и Уолтер Даллас довольно уязвим, детективу становилось “тепло на душе”.

— Зачем ты нас сюда… — Джек запнулся, собираясь с силами и подбирая правильное слово, — вызвал? Какое ты имеешь отношение к исчезновению Алекс?!

По телу детектива разливалась легкая, еле ощутимая дрожь, а кожу покалывало от неприятного чувства, так сильно напоминающего ему гриппозную лихорадку. Даже суставы начинало скручивать, а жилы тянуть.

Вэлмар перевел вопросительный взгляд на вампира, словно тот мог ему что-то объяснить. Даллас же вместо того, чтобы ответить, подозвал к себе одного из вампиров и, склонившись к уху шестерки, что-то прошептал, но настолько тихо, что Джек не мог распознать ни одного слова. Вампир еле заметно кивнул и молнией вылетел из кабинета. Вся эта тихая пантомима добавила немало удивления присутствующим.

— Я не «вызывал» вас сюда, детектив, хотя не могу сказать, что не планировал встретиться в ближайшее время. — Не дождавшись от инкуба разъяснений, добавил: — и я непричастен к исчезновению мисс Кинг. Но да, мне нужно, — Даллас сказал это с явным нажимом, — чтобы она осталась жива и, по возможности здорова как можно дольше.

— Но если это не ты, — несмотря на явно официальное обращение, которого продолжал придерживаться им же побитый вампир, Джек не собирался менять тон, — то кто же это был?

Мужчины замолчали и в кабинете буквально на несколько секунд, которых хватило, чтобы сложить два и два, повисла абсолютная тишина. Троица словно по команде обернулась к продолжавшей молчаливо жаться у двери Мередит.

— Да, — выдохнула она, и голос ведьмочки звучал довольно уверенно, в пику тому, насколько жалко и растерянно та выглядела совсем недавно. Спина девушки была прямой, а плечи развернулись, словно не только слова, но и сама возможность говорить открыто придавала ей сил. — Мы слышали его, все слышали!