Впереди автобуса ехали два армейских джипа «хаммера». Колонну замыкали три лёгких колёсных бронетранспортёра, в башне которых были установлены крупнокалиберные пулемёты, и ещё один военный джип. Для обычного патруля колонна была весьма внушительной, так как состояла почти из целой роты бригады морской пехоты.

О том, какой груз находился в автобусе, не знал даже генерал Кеннет Балчер. Но, судя по мерам безопасности, что были предприняты для его сохранности, груз действительно был чрезвычайной важности. Командующий, выполняя указания представителя президента, выделил для сопровождения своих лучших людей из бригады морской пехоты, а лучшими по праву считались парни разведроты, командиром которой был капитан Томми Хэнкс.

Вышестоящее командование его ценило, так как Томми имел хотя и небольшой, но всё-таки боевой опыт, в то время как многие офицеры его бригады впервые понюхали порох, оказавшись в Сомали. А он уже успел побывать кое-где: рядовым служил на Панаме, став офицером, успел повоевать в Ираке. Вообще Томми любил военную службу, ибо считал себя солдатом по призванию. Именно в силу этого, как посчитал сам капитан, его сегодня утром вызвал к себе командующий группировкой, чтобы поручить выполнение важной задачи.

Когда капитан Хэнкс вошёл в кабинет генерала Балчера, то увидел там помимо самого командующего ещё и незнакомого, весьма внушительных размеров, словно борец японской борьбы сумо, человека. Томми закрыл за собой дверь и в ожидании дальнейшего приказа вытянулся в струнку, застыв у порога. Генерал привстал со своего места, кивком головы поприветствовал Томми Хэнкса и жестом руки предложил ему присесть напротив себя. Незнакомец так же поздоровался с капитаном и даже предложил Томми закурить толстую сигару, но командир роты вежливо отказался, так как никогда не пробовал этого. В кабинете командующего воцарилось молчание. Генерал и его гость внимательно рассматривали Томми Хэнкса. Капитану от этого стало как-то неспокойно. От волнения он немного поёрзал на стуле и даже чуть покраснел, чем вызвал улыбку у своего «высокого» начальства. Ну а как было не волноваться, ведь Томми прекрасно понимал, что его вызвали не просто для разговора о жизни, но по серьёзному делу.

«Разве приказали бы мне явиться к командующему по пустякам?» – вполне резонно предположил капитан. Томми вообще был толковым парнем. Ещё вчера вечером, когда командир бригады только намекнул капитану, что его ожидает трудное и ответственное задание, тут же увязал нынешнее приглашение прийти к командующему с важным поручением, о котором говорил полковник Скотт.

Молчание затягивалось. Гость генерала Балчера внимательно, и как бы оценивая, не стесняясь смотреть в упор, рассматривал капитана. Томми под этим взглядом даже стало как-то не по себе, и он вновь заёрзал на стуле. Правда, молчание на самом деле было весьма коротким, не более полминуты, просто долгим оно показалось капитану, ибо ему ещё никогда не приходилось быть объектом столь пристального изучения со стороны столь высокого начальства.

– Как дела в роте, капитан? – неожиданно спросил генерал. Томми даже удивился столь необычному началу разговора, ведь он думал, что командующий сразу поставит ему боевую задачу и отпустит. Капитан только собирался открыть рот, чтобы ответить, но генерал вновь спросил: – Ваша рота, как мне доложили, недавно была на задании? Все парни, надеюсь, здоровы, живы?

– Спасибо, сэр, всё в порядке! – смущённо ответил капитан, не понимая причину своего стеснения, а потому попытался встать, но генерал властным движением руки приказал Томми оставаться на месте.