– Если хороший опер собирается на пенсию, своё выслужил, а выше ему ходу нет по разным причинам, задницу на службе он больше не рвёт.

Она уже поняла, что последует дальше. Частный случай, с которым имел дело лично он – потому что сама система выглядит намного шире. Просто Барласов не в курсе деталей с противоположной стороны по понятным причинам.

– Допустим, бизнесу или частному лицу нужно доставить что-нибудь недешевое из пункта А в пункт Б, – продолжил собеседник, старательно не отводя взгляда. – Это абсолютно легальный груз, просто по субъективным причинам частным службам безопасности доверять не хочется. Полицейский со служебным оружием его сопровождает, чтобы исключить любые элементы случайности по дороге. Иногда пара полицейских.

– Деньги возили?

Ну а чё, он только что сам откровенно выдал, что половину оборота ведёт наличными. Филиалы у Вавилона есть, причём в очень своеобразных местах на югах. Услуга действительно существует, родом возможно что пошла именно оттуда.

– И деньги тоже возил, – не стал спорить второсортный, вздохнув. – Знаете, даже дорогое оборудование бывает опасно тащить: пропадёт по дороге – потом будешь выкупать своё же у "неустановленных лиц", как пятьсот лет назад, до половины инвойсной стоимости! Или ждать ещё квартал, пока изготовят новое, а платить по второму кругу. Если вы не возражаете, без подробностей, – запоздало спохватился он.

– Без проблем, – хмыкнула Фролова, – говорите, говорите.

– Если вы сочтёте приемлемым, я бы просил вас проехать со мной в банк.

– Депозитная ячейка? – Светлана качнула подбородком в такт собственным мыслям.

– Да. Знаете, у меня после сегодняшнего утреннего случая какой-то мандраж. И понимаю, что приключения в банке исключены – но не лежит душа одному ехать. – Он подождал её ответа и, не дождавшись, продолжил. – Никакой логики, но. Если вы не против, я бы просил вас посетить сейф вместе со мной. Давайте перевод на счёт фонда заменим вкладом наличными?

– Хорошо. Как вы оплачивали эту услугу тем полицейским раньше?

– Ноль-пять тире один процент, в зависимости от суммы, но не менее нижней планки.

– Годится. Триста – гонорар сопровождающего лица, добавляете к вкладу в фонд. И едем, как доедим.

– В руки брать не хотите, – кивнул самому себе хозяин Вавилона. – Договорились. Единственный момент, смущает очень незначительная стоимость гонорара сопровождения. Как будто вы решили заняться благотворительностью и назначили символическую сумму, чтобы я не упирался. Почему так мало? Если можно, откровенно.

– Я тоже хочу со своей стороны продемонстрировать, что вдлинную сотрудничать выгоднее. Если я сейчас задеру вам чек, пользуясь положением и выкручивая руки, у вас останется негатив…

– Обычно ваш брат об этом не думает, – поёжился Барласов.

– … а двенадцать месяцев по тысяче выгоднее, чем за один раз даже семь тысяч, – закончила мысль Светлана. – Плюс ваш бизнес на взлёте, единственный конкурент концепции – ПРАВО, но они у вас сосут. Сорри, значительно отстают в развитии, продолжая уступать долю рынка. – Поправилась она. – Конкуренцию выигрываете вы и скоро будете ещё крупнее. Точек опоры у вас нет, вы даже на меня накинулись сходу при первой возможности. Я умею не резать на мясо курицу, которая только собирается снести золотое яйцо.

– Спасибо за откровенность, – второсортный серьёзно посмотрел через стол. – На всякий случай. У меня ещё кое-какие тёрки с фискалами, просто чтобы вы знали.

– Не проблема вообще. Ваши налоги и иные платежи в бюджет меня не заботят в принципе, а проехать со знакомым в депозитарий никакими уставами не воспрещается. Тем более что дело ваше у нас забрали, – она первый раз за всё общение с ним скупо, но искренне улыбнулась. – Чему я несказанно рада.