Офицер присел на кровать, закрыл глаза и постарался прокрутить в голове все, что случилось за этот день. Утро. Сегодня он полностью вспомнил свой бой на «Микуле», и, как говорит врач, это помогло восстановить психику. На самом деле, как будто очнулся после долгого сна. Сейчас даже странно – как он мог столько времени жить как растение? Потом, сразу после медосмотра и положительного заключения, разговор с Кромлевым и новое назначение. Пусть с понижением, но зато иду в бой, а не на тыловую базу, дожидаться приказа принять новый корабль. А после рейда можно и о новом крейсере подумать. На этот счет Славомир был спокоен: с его послужным списком штаб предоставит первую же вакансию командира тяжелого или, в крайнем случае, ударного крейсера.

Хорошо, врач дал положительное заключение без каких-либо ограничений. В руссколанском флоте потеря корабля в бою не ложится пятном на послужной список и не считается препятствием для нового назначения. Кадровая комиссия оценивает офицера по нанесенному противнику ущербу и умению выполнять задачи, а целью «Микулы» было обеспечить безопасность научных судов, пусть и ценой своей жизни.

Неприятный осадок остался после встречи с этим самоуверенным полковником госбезопасности. Слишком безапелляционно он попытался вмешаться в процедуру назначения, Ратибор молодец, не дал в обиду. Как там зовут этого представителя? Славомир поморщился, вспомнив наглую, самоуверенную, ухоженную физиономию СГБшника. Прям как на патриотическом плакате «Руссколань превыше всего!». А-а, Сибирцев – вспомнил. Черт, а не сынок ли это князя? Вроде фамилия, отчество подходят. Ну и в Пространство его, обойдемся без высочайшего благословения. Дальше рейда не пошлют, меньше фрегата не дадут!

До прихода «Муромца» Славомир успел хорошенько перекусить и согнать с себя семь потов в тренажерном зале. В молодости он был чемпионом Винеты по рукопашному бою и до сих пор не терял форму благодаря постоянным тренировкам. Затем он плотно позавтракал в офицерской столовой. А потом к причалу подошел рейдер, и тут началось….

Прилуков довольно потянулся, вспоминая знакомство с экипажем и кораблем. «Илья Муромец» был родным братом погибшего «Микулы», но моложе на три года. Явлинов сильно обрадовался неожиданной встрече и назначению на корабль старого сослуживца. Вадим только громко, радостно расхохотался при виде Прилукова и, ничего не говоря, потащил нового старпома в рубку знакомить с экипажем. В свое время они вместе служили на фрегате «Грозящий». Молодые лейтенанты, только-только закончившие военно-космическое училище. Только Славомир на Винете, а Вадим на Голуни. Естественно, они сдружились. Потом судьба разбросала их по разным флотам и эскадрам. Оба служили в действующих флотах, потом получили командование тяжелыми крейсерами. Несмотря на долгие разлуки, товарищи не забывали друг друга. Пусть со времени их знакомства прошло без малого четырнадцать лет. Это ничего не значит. Служба на самом первом корабле никогда не забывается. И старые товарищи не забываются.

Не успевший даже доложиться по форме, Славомир с ходу окунулся в круговорот внутрикорабельной жизни. «К навьям формальности», – заявил Явлинов, показывая товарищу его боевой кокон управления. После чего состоялось знакомство с экипажем «Муромца» через корабельную инфосистему. Вадим хорошо разбирался в кадровой политике: случайных людей у него не было. Сейчас Прилуков с удовольствием вспоминал незабываемое впечатление, которое произвел на него экипаж. Семьдесят шесть человек, спаянные в крепкий коллектив, прекрасно знающие свой корабль, ставший для них родным домом. Кто-кто, а Славомир это понимал. А кроме экипажа на корабле еще был целый взвод космического десанта. Тоже следовало учитывать. Постепенно воспоминания затуманились и расплылись в дымке сна.