Пока что это было белое шерстяное полотно на спицах, с тянувшейся от него похожей на пуповину нитью, которая соединяла его с «родителем» – клубком. Со временем ему предстояло превратиться в мужской свитер.

Такой Антону должен понравиться. По крайней мере, на этот раз на нём не будет никаких изображений. Я усмехнулась, вспомнив подаренный когда-то мужу на Новый год свитшот с большим футбольным мячом посредине груди.

«Тим, когда меня увидел, полчаса ржал! Но это потому, что он дурак. Не понимает стиля!»

«И правда не понимает… Но вот что скажу по секрету: теперь можешь и ты над ним поржать. Ему я связала с плюшевым мишкой. Я завтра прямо во время застолья на него и надену».

Да, Антон, услышав об этом, буквально стонал от смеха…

Мои воспоминания прервал звук приближающихся автомобилей. Сердце затопила радость. Делала петлю за петлей, я с нетерпением вслушивалась в звуки. Вот машины остановились за домом – заглохли моторы – скрип калитки – и на вымощенной досками дорожке послышались шаги, а следом – голоса.

– Детка, я понял, что ты хочешь погонять на мопеде. Мне и самому понравилось. Ветерок, скорость! Только задницу немного жмёт.

– Нечего злоупотреблять фастфудом. Скоро ты вообще её в сиденье не вместишь!

– Малышка, ты же знаешь, я тебя люблю. Но когда ты приносишь что-нибудь из ТОГО магазина…

– Тим, я тебя тоже, но в те разы у меня не было выбора, и потом, не всё там плохое!

– Короче, оболтусы. Я вам щас картошки из подпола достану – жрите, сколько хотите! – не выдержав, вклинился в типичный супружеский диалог Вердиных мой отец. – И доче с зятем. Катюха! Выходи!

Я охнула, отложила вязание и пошла на зов. Всё-таки с папой в одиночестве долго не отдохнёшь.

Выйдя на веранду-прихожую, я вдруг подумала: а что, если он не один? Вдохнув поглубже, я открыла дверь и с облегчением заметила у крыльца только Тима, Марго и папу, который стоял на два шага впереди них.

Несмотря на то, что отцу было семьдесят два года, выглядел он лет на десять моложе. Густые и абсолютно седые волосы, глаза – такие же карие, как мои, не потерявшие былого задора, с россыпью морщин вокруг, а кожа лица и сильные руки – загорелые от частого пребывания на солнце. Помимо этого, он обладал плотным, коренастым телосложением и средним для мужчины ростом: сейчас было заметно, что папа где-то на пять сантиметров ниже меня и Тима, но примерно на семь-восемь выше Марго.

– Антон ещё не приехал? – удивилась я. – Вы вроде вместе все договаривались вернуться.

– Ха! Этот тормоз опаздывает. То есть твой муж, Катюха, прошу прощения. Мы когда по нашим сельским гравийным дорогам фигачили, его на мотике несколько раз обогнали! – похвастался Тим.

– Ты специально останавливался, а потом его обгонял, придурок! – Марго, помотав головой, закатив глаза.

– Конечно. Пусть знает, что наша посудина круче «Фольксвагена Тигуана»!

– Тебе лишь бы повыпендриваться. Завидуй молча! Нас и так на въезде из-за этого чуть не поймал гаишник.

– А я его и не боялся. Главное – я взял права. А то не хотелось бы, как в тот раз, потом доказывать…

– Это когда ты мопед угнал у Славина? – хихикнула я.

– Не угнал, а позаимствовал! Ванька всё равно набухался и дрых, а ещё был мне денег должен – я его потом простил.

– Три раза заимствовал.

– Да, Тимоха. Мы с отцом твоим потом разбирались, – зацокал языком мой папа. – Хорошо, хоть в аварии не попадал.

Я ухмыльнулась, но промолчала. Подробности давних московских приключений моего друга папе сейчас знать не обязательно.

– Ну, я побежала, – Маргарита счастливо махнула нам рукой. – Надо успеть покататься, пока кое-кто окончательно не продавил сиденье.