Ундо Норис в очередной раз прошел взглядом по карте. И еще эта блудная девка… Бордивская недотепа… мечется по карте, как полоумная, сталкиваясь почти со всеми на ней… А про эту, из Сулима, он даже думать не хотел, но приходилось. Ее бледно-желтая выплетала такое кружево… что Норису становилось не по себе. Ее надо как-то ограничить… или удалить куда-нибудь, на время. А то, как бы она тут со своим кружевом не наделала бед…

Ундо Норис заготовил новую порцию необычной бумаги и закрыл дверь на запор. Драгоценный запас таял, а посылать за новой – некого. Мелони не ходок. Нариз – неизвестно где, Кордэл – в связке с Дилуном… А остальные…

– Дожил! Учил, учил. Бился с ними, бился… А на старости лет и помочь некому!

Норис частенько жаловался самому себе. И это притом, что с появлением в доме Ливины, с него была практически полностью снята забота о хозяйстве. Девушка, воспитывавшаяся в деревне, в многодетной семье, с радостью взялась за дело. Сначала ненавязчиво предлагая свою помощь и натыкаясь на грубые отказы. Затем, в отсутствие великого Нориса, когда чаще всего и происходили всякие казусы, которые обычно случаются, если орава подростков остается практически без надзора старших (Риплай была не в счет, ее считали «своей в доску», а мнение приезжих молодых орфеев редко когда волновало). Дошло до того, что Дин Норис допустил прилежную ученицу в лабораторию, хотя никогда, ни одна женщина не имела права туда входить без него. Ливина, спокойствием и уверенностью, внушающими уважение, покорила недоверчивость вершителя. Теперь она заведовала всем, начиная от сбора урожая и плана работ на неделю, заканчивая выбором сорта чая для привередливого учителя и сортировкой бумаг на его столе. Норис видел ее титанический труд, но иногда так хотелось почувствовать себя несчастным и брошенным, посетовать на судьбу и неблагодарность учеников…

***

Женщина тропилась. Ей нужно было перед отъездом закончить все дела, решить все вопросы. Светлые волосы не выдавали седины, а сама она выглядела молодо для своих лет. Наскоро собранная походная сумка уже стояла на полу у двери.

– Ты надолго? – женщина вздрогнула, обернулась.

Мужчина, немного старше ее, стоял в дверях, невозмутимо оглядывая ее попытки справиться с необъятным рюкзаком, забитым сушеными травами.

– Лучше б помог. – Она сдула непослушную прядь, выбившуюся из высокой прически.

– Помочь тебе сбежать? Куда ты идешь?

Женщина со злостью дернула застежку.

– Мне надо.

– И сильно надо? – он покрепче закрыл дверь и присел на корточки рядом с ней.

– Очень. Позарез.

Мужчина потер задумчиво подбородок.

– Ты МНЕ можешь сказать?

Женщина нервно вскрикнула и пнула рюкзак.

– Что бы ты разнес это по всем инстанциям? Тебе же ничего нельзя доверить! У тебя хроническое недержание речи!

Мужчина приподнял бровь, – Ты же знаешь, у меня есть определенные обязательства…

– Вот именно из-за этого не хочу подвергать тебя искушению.

Некоторое время оба молчали. Женщина паковала вещи. Мужчина держался поодаль.

– Я тебя еще увижу? – наконец спросил он. Женщина вскинула огромные глаза.

– А тебе это надо?

Он явно хотел что-то спросить, но не решался. Собравшись с духом, произнес:

– Едешь к нему?

Женщина вздрогнула.

– Не твое дело. Уходи, я должна все успеть.

– А если… я сообщу кое-кому?

– Да ты только и делаешь, что сообщаешь! Иди, звени! – Женщина сорвалась на крик и резким жестом указала на дверь.

– Что тебе еще надо? Чего тебе не хватает? У тебя есть все, о чем может мечтать женщина! Хватит гоняться за призраком прошлого! – Лицо мужчины пошло красными пятнами.

– Я все сказала. – Женщина перекинула рюкзак через плечо, сунула ему в руку ключи и подхватила сумку. – Дверь закроешь.