Их жены, прошедшие с мужьями все трудности подъема по карьерной лестнице, понимали озабоченность супругов. Молчали по дороге и не лезли к ним с разговорами.

А потом, тайком перекрестили мужей в спины, когда те, выйдя из машины, сделали первый шаг к большим резным дверям Управления, где их ждал непростой разговор с министром.

Удивительно, как прошлый опыт очередной отдачи от старых грабель ничему не учит? Позднее утреннее похмелье было невыносимо жутким. Голова у Артема болела так, что хотелось засунуть ее в морозилку холодильника и оставить в состоянии анабиоза до тех пор, пока холод окончательно не выморозит алкогольные пары того пойла, которое он пил вчера, не задумываясь о последствиях.

Это отнюдь не относилось к качеству спиртного. С этим-то как раз все было в порядке, а вот с количеством Артем явно переборщил. Впрочем, как обычно в последние два года.

Ощущения были такие, будто чья-то безжалостная рука вворачивала в затылок старый, затупившийся винт, дергая его из стороны в сторону без всякой оглядки на нестерпимую боль, которую доставляла несчастной жертве.

Ко всему прочему, ему казалось, что во рту побывала огромная стая кошек. Не домашних пушистиков, ухоженных и хорошо пахнущих, а самых настоящих помойных котяр, грязных и вонючих. Именно такой привкус остался на его языке и слипшихся от обезвоживания губах.

Артем, по обычаю, никогда не похмелялся. Не понимал он такого лечения. Пробовал не раз, конечно, но кроме рвотных позывов и отвращения к утренней рюмке ничего другого не испытывал. Посему и не верил в утверждение бывалых алкашей, что «чем заболел, тем и лечись». Тем более что пил он вчера армянский коньяк, которого дома не было ни капли.

Артем, если разобраться, изрядно прикладываться к бутылке начал только пару лет назад. Он по инерции все еще следил за собой, стараясь не выходить в люди не то, чтобы небрежно одетым, а даже тщательно не побрившись. Старался надираться в основном только по пятницам или субботам, чтобы за выходные можно было отойти от похмелья. Правда, получалось это не всегда и на работу он частенько приходил с вчерашним перегаром, особенно в последнее время.

Он не любил и не понимал дневную дозированную выпивку среди рабочей недели или смакование одного-двух бокалов за весь вечер, хотя сам предпочитал благородные напитки вроде текилы или хорошего рома. Водкой, конечно, тоже не брезговал, но старался пить ее не часто, выбирая только дорогие и чистые сорта.

Артем старался не пить в одиночку, предпочитая большие и веселые компании. Такие, где можно было вести долгие пьяные разговоры на различные темы и даже попеть, потанцевать, если в компании, на счастье, присутствовали дамы.

Таким многолюдным застольям в последнее время стали сопутствовать некоторые сложности, связанные с всеобщим коронавирусным безумием.

Но в итоге научились справляться и с этим. Держали в кармане медицинские маски, чтобы напялить их сразу, если придет проверка. Гулянки переместились из ресторанов и баров в квартиры, закрываемые на все замки. Правда, музыку для танцев приходилось включать не на полную мощность, чтобы бдительные соседи не позвонили куда следует.

В прочем, в этом, небольшом по российским меркам, районном городишке, где сейчас проживал Артем, к карантинным мерам относились не слишком строго.

Здесь продолжали гулять на широкую ногу, что было обычным для провинции. Местному населению позволялось гораздо больше, чем жителям столицы или других больших городов. Кроме того, здесь все мало-мальски значимые люди прекрасно знали друг друга. Поэтому, те, кто чувствовал потребность в веселых застольях, продолжали делать это, не переживая за большие штрафы или какое-нибудь другое наказание.