Рождение второго ребенка еще больше ударило по благосостоянию семьи. У них не было богатых родственников, которые могли помочь. А у Роберта не было и второй работы, где можно было подхалтурить. Нищая тоска, а не жизнь!

Старшему брату-искусителю не понадобилось долго уговаривать Роберта согласиться на преступление. Артур сказал ему, что уже все продумал, спланировал и уверен, что все пройдет, как по маслу.

А потом нарисовал воздушные замки и богатую, счастливую жизнь семьи Роберта после того, как они тихо и без пыли изымут лишнее из хранилища банка.

Артур заверял, что пропажи денег хватятся не сразу, и у них с братом будет уйма времени, чтобы скрыться. А потом уже, обменяв рубли на что-то более существенное, попытаться с семьей уйти морем из Грузии в Турцию.

Или же, на худой конец, раствориться на огромной территории Советского союза. Ведь и тут можно неплохо жить с такими огромными деньжищами!

Да, Артур умел убеждать, а Роберт умел верить.

Квартирный вор-рецидивист, Николай Евгеньевич Криворуков, был человеком обстоятельным и пунктуальным. Тем не менее, несмотря на такие свои качества, особо везучим в своем ремесле его назвать можно было только с большой натяжкой.

Николай специализировался по кражам из квартир зажиточных столичных граждан. Причем в их семьях непременно должны быть и дети.

Он не вскрывал двери фомками, не проникал в закрома через форточки, не вламывался в жилища среди ночи с пистолетом и маской на лице. Его амплуа состояло совсем в другом и требовало недюжинных артистических способностей.

Криворуков в течение года собирал информацию о своих жертвах. Узнавал об их солидном благосостоянии и обязательном наличии маленьких детей в семье. А затем, в канун Нового года, он, в костюме Деда Мороза, приходил в московские квартиры с мешком подарков.

Удивленные хозяева говорили нежданному гостю, что не заказывали подобного мероприятия, но Дед Мороз по-доброму отвечал им через густую накладную бороду:

– Не беспокойтесь! Это профсоюз решил сделать вам сюрприз и все оплатил для своих заслуженных работников, у которых есть дети в семье.

После этих слов возражений никогда не возникало, и радостные родители беспечно приглашали в дом Деда Мороза под столь же радостные возгласы ребятни.

Куклы, машинки, конструкторы и прочие детские новогодние радости дарились Дедом Морозом малышам взамен на просьбу прочитать стишок или спеть песенку.

Детки, по обычаю, водружались родителями на табуретку и звонкими голосами картавили:

– Налядили мамы нас − мы тепель класивые,

Дед Молоз плинес подалки − мы тепель – счастливые!

И правда, добрый Дедушка Мороз долго хлопал им своими рукавицами, обшитыми бисером, и вытаскивал из красного мешка вожделенный подарок, отвечая при этом наигранным басом:

– Я веселый Дед Мороз,

И подарки вам привез.

Я привез вам море смеха,

Море счастья и успеха!

Дети всегда были счастливы и радостно хватали подарки. А вот у родителей, по прошествии некоторого времени, наступало совсем несчастливое прозрение.

Дело в том, что «веселый Дед Мороз» в процессе своего спектакля умело делал намеки на то, что совсем не против остограмиться вместе с этой добродушной семьей. Конечно же, хозяева непрозрачный намек понимали и приглашали гостя к столу. А тот наотрез отказывался выпить рюмку в одиночку и просил обоих родителей пригубить вместе с ним. А как же иначе? Новый год на носу! Грех не выпить за счастье, за удачу, за здоровье наконец. Откуда же им, бедолагам, было знать, что веселый Дедушка незаметно добавлял в их рюмки несколько капель клофелина.