– Какая у тебя любимая группа? – на следующей тренировке спросила Фая у Аюны.

– Я – фанатка «Агаты Кристи», – гордо заявила та. – У «Арии» несколько вещей просто обожаю. «Нирвана», «Металлика», конечно. Кинчев…

– А что Алеша слушает?

– Буруль много музыки знает. Он же на гитаре играет.

Аюна задумалась.

– Вообще, он у тебя поспокойнее темы предпочитает, философские. «ДДТ», «Чижей», «Сплинов» каких-нибудь. «Калинов мост». «Наутилусы». Ну и классика: Цой, «Машина времени», «Аквариум» – по ним все фанатеют.

– Есть у тебя их сборники? – поинтересовалась Фая.

– Не все, конечно, но кое-что есть.

– Дашь мне переписать?

– Без базара. А ты мне что?

– У нас дома только дедушкин шансон и моя попса, – смущенно призналась ей Фая. – Ты же не будешь Вику Цыганову и «Союз 16» слушать?

Девчонки расхохотались. Смахивая с уголков глаз выступившие от смеха слезы, Аюна дружелюбно сказала:

– Круга могу послушать, если есть. Но ты, конечно, лохуша! Я дам что-нибудь переписать под честное слово, но тебе надо бы самой несколько альбомов купить, чтобы обмениваться. Кассеты денег стоят, никто их просто так не раздает.

– Да понимаю я… Куплю обязательно, только не знаю, что именно. Съездишь со мной на «Восточные ворота»?

– Ага, без базара. Только не в эту субботу: после школы будет сходка в Костюмерке, передачку собираем.

– Передачку? – изумленно переспросила Фая. – В тюрьму, что ли? Кому?

– Ты чего на шепот перешла? – так же шепотом передразнила ее Аюна. – Не знаю кому. У Насти-Бандитки спроси.

– Мне разве тоже приходить?

– Конечно, приходи, если хочешь в самую тусу затесаться.

Много позднее взрослая и законопослушная Фаина Сапфирова не могла себе объяснить, откуда у нее, пятнадцатилетней девочки, прилежной ученицы из хорошей семьи, возникло желание помогать мелкой кварталовской шушере собирать передачку неизвестному бандиту. Помнила только, что, когда Аюна предложила в этом участвовать, она ни секунды не сомневалась, что ей по-настоящему повезло познакомиться с нужными, «авторитетными» людьми и что ни в коем случае нельзя это везение упускать.

– Аюн, а что нести-то?

– Обычно деньги, сигареты несут. Тушенку бурятмяспромовскую. Консервы, короче.

– Сколько денег?

Аюна неопределенно пожала плечами, дескать, «обязаловки» нет, каждый приносит сколько может.

Дома Фая пересчитала свои сбережения. Не балуя ее большими суммами, мелочь на карманные расходы Михаил Васильевич регулярно давал. Она не понимала, достаточно ли того, что ей удалось накопить, для вклада в передачку, но все же отсчитала несколько купюр на покупку одной аудиокассеты, а остальное решила отдать в общаг.

В тот день в Костюмерку пришли далеко не все, но Алеша, Аюна и ее парень Баир там были.

– Ты тоже? – удивилась присутствию Фаи Настя-Бандитка. – Ну давай, что там у тебя?

Та послушно вручила ей деньги, пачку «Родопи», которую дядя Володя когда-то давно у них забыл, шесть банок тушенки, три сайры и две морской капусты. Консервы бабушка покупала коробками, никому бы в голову не пришло их пересчитать и заметить пропажу.

– Хорошо, – скупо похвалил Бато. Более эмоционально он, как правило, не выражался.

Эта пара выглядела постарше других ребят, но, похоже, никто точно не знал, сколько им лет. Улыбались они редко, над общими шутками тоже почти никогда не смеялись, а если и бывало, то получалось у них, как у гиен. Курили где хотели, от взрослых не прятались – даже днем сидели на корточках у подъезда, длинно затягивались и выпускали кольцами дым, запрокидывая голову назад.

– Кому эта передачка? – полюбопытствовала Фая.

Бато долго посмотрел на нее, сплюнул, растягивая слюну, прошелся языком по верхним зубам, но в конце концов ответил: