Мать, всегда чутко спавшая, мгновенно проснулась и широко раскрытыми глазами смотрела на дочь.

– Элена, девочка моя, что случилось?

Отец приподнялся на одном локте, сонно щурясь в свете фонаря. Затем откашлялся, и на его лице появилось раздраженное выражение.

Элена показала на заднюю дверь.

– К нам кто-то идет. Я видела их во дворе.

Отец сел на кровати.

– Кто?

Мать положила ладонь на руку отца.

– Послушай, Бракстон, не нужно сразу думать о плохом. Возможно, кто-то заблудился или нуждается в помощи.

Элена покачала головой:

– Нет, мама, это злые люди.

– Откуда ты знаешь, девочка? – спросил ее отец, отбросив простыни в сторону. Он выбрался из кровати, одетый в зимнюю шерстяную пижаму.

Джоак с фонарем в руке подошел к двери.

– Она говорит, что Острохвостка умерла.

На глаза Элены навернулись слезы.

– Там какие-то… существа. Ужасные.

– Послушай, Элена, – сурово проговорил ее отец. – Ты уверена, что тебе не приснился сон?

Неожиданно раздался громкий стук в заднюю дверь.

Все на мгновение замерли, первой подала голос мать:

– Бракстон?

– Не волнуйся, мамочка, – сказал отец матери. – Уверен, все как ты сказала – кто-то просто заблудился.

Но успокаивающие слова отца совсем не вязались с нахмуренными бровями. Он поспешно натянул штаны.

Мать выскользнула из кровати и надела халат, затем прошла через комнату и обняла Элену.

– Папа сейчас во всем разберется.

Джоак отправился вслед за отцом в кабинет, освещая путь. Элена с матерью шли за ними на безопасном расстоянии, но она успела заметить, что отец прихватил по дороге топорик, которым они кололи дрова на лучину для растопки. Девушка теснее прижалась к матери.

Отец прошел через кухню и остановился около задней двери. Джоак стал рядом с ним. Элена с матерью остались возле кухонного очага.

Глава семейства взвесил топор в руке и крикнул сквозь толстую дубовую дверь:

– Кто там?

– Мы требуем впустить нас в этот дом по приказу Совета Гал'готы. В случае отказа арестованы будут все, кто находится в доме.

Голос за дверью был высоким и властным. Элена сразу поняла, что он принадлежит не тому из мужчин, что был в капюшоне, а другому, который выше.

– Чего вы хотите?

Тот же голос:

– У нас приказ обыскать ваш дом и все прилегающие постройки. Открывайте дверь!

Отец с беспокойством посмотрел на мать. Элена отрицательно покачала головой, чтобы он этого не делал. Ни в коем случае!

Он снова повернулся к двери.

– Время позднее. Откуда мне знать, что вы те, за кого себя выдаете?

Под дверью у голых ног отца появился листок бумаги.

– У меня печать Претора из гарнизона графства.

Отец знаком показал Джоаку, чтобы тот поднял бумагу и поднес к свету. С другого конца комнаты Элена рассмотрела внизу документа пурпурную печать.

Отец повернулся к ним и зашептал:

– Похоже на официальный документ. Джоак, поставь фонарь и уведи Элену наверх. Сидите там, и чтоб ни звука.

Сын кивнул, явно нервничая, он хотел остаться. Однако, как всегда, сделал то, что приказал отец. Джоак поставил фонарь на край стола и направился к Элене. Мать в последний раз прижала ее к себе, а потом подтолкнула к брату.

– Присматривай за сестрой, Джоак. И не спускайтесь вниз, пока мы вас не позовем.

– Хорошо.

Элена колебалась. Пламя фонаря отбрасывало колеблющиеся тени на стены. Она остановилась не из-за того мужчины, что говорил, а из-за его спутника в капюшоне, который так и не произнес ни единого слова. Невозможно описать холод, льдом сковавший сердце, когда она вспомнила лицо, пытавшееся разглядеть ее в окне. Она подошла и крепко обняла мать.

Та погладила ее по голове, а потом оттолкнула от себя.

– Давай быстрее, милая. Тебя это не касается. Бегите с Джоаком наверх.