Нааррон давно выдохся и теперь отдыхал, неспешно шатаясь между деревьев и что-то выискивая у самых корней. Она хотела было к нему присоединиться, как у самой кромки леса ее нагнал Крэг. Брови нахмурены, золотистые глаза светятся решимостью. Кажется, таким серьезным она его еще не видела. Он даже выглядел старше, и охотница впервые задумалась, а сколько же ему зим? «Уж точно больше, чем Нааррону и мне, но меньше, чем Пасите тин Хорвейгу». Опередив Защитника на мгновение, будто нехотя бросила:

– Говори. И постарайся, чтобы я тебе поверила.

– Кира, ты как-то на нас действуешь. Ничего подобного раньше… Сама понимаешь, в Ордене нет женщин…

– Так вот почему вы ни юбки не пропускаете? – не удержалась и поддела его охотница, но внезапно смутилась от собственной несправедливости. Буркнула: – Ладно, продолжай.

– Ты же поняла, про что я. Твоя сила уникальна. Мы всего лишь простые Защитники, а не премудрые Хранители Знаний, но в этом уверены. Рядом с тобой наша мощь растет слишком быстро, мы легко теряем над ней власть. Управление силой – это целая наука, тебе еще только предстоит узнать, как это. Приходится часто медитировать и постоянно принимать особые меры, чтобы не сорваться.

– Я уже знаю про потоки и схемы. Пасита многое мне рассказал.

Крэг одобрительно кивнул.

– Знаешь, а ведь тин Хорвейгу особенно туго приходится…

При этих словах Кира непроизвольно повернула голову и посмотрела на Паситу. Тот все еще сидел в позе «цветущего лотоса», но его глаза были открыты, и смотрели исподлобья. Рот скривился в угрожающей улыбке, когда их взгляды встретились. Крэг тем временем продолжал:

– Сила захлестывает, и накрывает с головой, потому так трудно разобрать, где наши собственные чувства и мысли, а где наносное… Прости. Я не хотел выказать пренебрежение, когда уходил вчера, но я боялся, что не сдержусь. Взгляни на ублю… тин Хорвейга. Делает вид, будто ему все равно, но на деле, Керун свидетель, готов меня спалить взглядом только за то, что я стою рядом и разговариваю с тобой.

Кира не выдержала и спросила:

– Это и правда так ужасно?

– Справимся. Особенно теперь, когда все мы понимаем чуть больше. Медитации помогают. Опять же – снотворное на ночь…

Кира почувствовала, как против воли глаза наполняются слезами. Она не сдержалась, и две слезинки одна за другой пробороздили дорожки на разрумянившихся щеках. Зло вытерев их, охотница отвернулась. Крэг шагнул ближе.

– Эй! Ты чего это? Ты плачешь? Я что-то не то сказал?

– Все то. Просто я думала, что нравлюсь тебе!

– Боги! Кира, конечно же, ты мне нравишься!

– А как же сила?

– Кира, никакая сила не заставит меня поцеловать девчонку, которая мне безразлична! – Крэг сообразил, что дальнейшие слова бесполезны и шагнул ближе. Обнял, прижимая к себе, и едва слышно прошептал ей в самую макушку: – Тин Хорвейг меня сейчас убьет…

За спиной раздалось возмущенное покашливание. Тихий, чуть вибрирующий от едва сдерживаемого гнева голос нарочито спокойно произнес:

– Молокосос, ты что тут себе позволяешь?

2.

Глафира почти не слышала, что говорит мать. В последнее время та как с цепи сорвалась, стремясь во что бы то ни стало заполучить ребенка от Защитника. «Когда еще такая оказия случится?» – беспрестанно талдычила она, будто Глафира не единственная дочь, а племенная корова. Девушка не противилась. Покорно кивая, одевалась и молча выходила из дому, будто для того, чтобы соблазнить другого Защитника, а на деле шла к купальням, куда в это время мало кто наведывался и, в отличие от овинов, было гораздо меньше шансов напороться на соглядатаев.

Нааррон, как всегда, ждал у большого валуна. Он сажал ее на свою смирную лошадку, и они вдвоем отправлялись на охотничью заимку. Брат Киры был нежен и страстен. И его ласки были совсем иными, чем у Защитника. Глафире нравилась его предупредительность, нравилось, как он превозносит ее красоту. Она таяла в его объятьях, будто снег в апреле, растекаясь прозрачной лужицей, забывая, что скоро он уедет. Но девушка понимала, дворянин по рождению вряд ли захочет жениться на простой деревенской девчонке, пускай и красавице. А потому ни на миг не забывала о своей главной цели.