– Прошу прощения, Матушка! – очень вежливо вмешался владетель Аржантана. – Только не «каким-то», а очень близким и бесценно дорогим! Теперь мы имеем высшее подтверждение, что наши родичи одновременном проживают сразу в двух мирах: Яви и Стране Иванов. То есть, в прославленном Ванланде!

– Позволь мне сказать, отец! – смиренно вмешался сэр Уильям. Получив разрешение, продолжил: – Обрати внимание на свою цепь владетеля, и на цепь моего дяди, сэра Волка из Ванланда!

Посмотреть, действительно, было на что. Достаточно скромный знак отличия вольного барона стал заметно толще, а символ владетеля галлов, наоборот, похудел. Но при этом обе цепи приобрели единый, завораживающий вид. Словно вышли из мастерской одного опытного ювелира. Каждое звено представляло теперь слегка скрученный прямоугольник с агрессивными продольными долами, прорезанными с длинных сторон. От этого визуально цепи приобрели дополнительный объём, а грани давали целую россыпь золотых бликов. Бляхи тоже изменились. У Торина, вместо простого диска со схематичным рисунком, теперь красовалась изумительная чеканка всадника с топором, защищённая вогнутыми закраинами. А у Феоктистова весь знак был стилизован под оскалившуюся волчью голову. С такой же тщательной проработкой деталей. Володька задумчиво покрутил его в руках:

– Похоже, благословение Яфета передалось и тебе, благородный Торин!

Седой галл польщённо улыбнулся:

– К чему эти церемонии, брат? Мы с тобой одного высокого рода, и можем общаться как равные, без титулов.

– Пожалуй, мне, как младшему, всё же не помешает проявлять уважение.

– Вот уж кому оно приличествует более всего, так это благородной сестре нашего прародителя! – владетель Аржантана повернулся туда, где недавно стояла Ведающая Матушка. Но её уже не было в пиршественной зале.

* * *

6718 год от Сотворения Мира, 3 мая.

– Шестнадцать! – досчитал лорд Кальвадосский Волк. Аккуратно открыл винтовку и снял с восьмигранного кованого шкива второй опустевший барабан. Только теперь он был сильно закопчён и нагрет. Попробовал выбить гильзы коротким железным штырём. Почти безрезультатно. Удалось освободить лишь две каморы. Ёлки зелёные! Эти медные цилиндры постоянно раздувает выстрелом и почти насмерть клинит! О какой-либо быстрой перезарядке вообще можно забыть. Стоило ли тогда так гробиться над созданием клятого унитарного патрона?!

Лорд убрал барабан с гильзами в карман камзола, перегнулся через край корзины и посмотрел вниз. Там к обстрелянным чучелам уже скакали верховые. Они должны посчитать количество попаданий. А при наличии таковых, ещё и оценить степень нанесённых повреждений. Феоктистов начал успокаиваться. Если уж быть совсем объективным, то шестнадцать гарантированных смертей, в двух сменных барабанах, тоже весьма неплохо. Тем более – с уже достигнутой скорострельностью.

Высота, на которую поднялся шар, по его скромным прикидкам, составляла порядка девяноста – ста футов. Никакого высотомера на этом летательном аппарате, конечно, ещё не было. Хотя, в какой-то мере, его могла заменить привязная верёвка. Насколько Владимир помнил, для эксперимента Брайан специально заготовил бухту в сто пятьдесят футов. Правда, сейчас лёгкий ветер пытался утащить шар в сторону, отчего тот повис под небольшим углом к земле. Но, в принципе, этим можно пренебречь. Вот если бы они сразу догадались на верёвку мерные отметки нанести! Хотя, ерунда. Так только с земли замер провести можно. Зато, если в следующий раз взять с собой моток тонкого шнура с грузилом, то опуская за борт, можно будет и из корзины определять высоту. Вообще-то, моряки уже давно так глубину меряют… Не зря, наверное, то, что они сейчас здесь затеяли, в его мире назовут воздухоплаванием. Плавание в воздухе!