Людей, которые осознанно отказываются совершенствоваться, или, в силу неспособности биологической формы к принятию высоких энергий, привыкших существовать только на энергиях грубого плана, – очень много. Добровольный отказ пройти трансмутацию, перестроиться к принятию и последующему излучению энергий сподвигающих человечество развитию, приводит их тела к развоплощению, их физические оболочки не выдержав потока высоких энергетических волн, исчезнут с плана земли, песком рассыпаясь у ног БогоТворцов.

Так сама природа меняет свои замыслы, обновляя сама себя.

Газообразные, похожие на шаровые молнии – огненные сгустки, не спеша поплыли по небу. На своем воздушном пути, они словно надувные мячики, играя, подпрыгивали в пространстве то в разнобой, а то, размножаясь множеством горящих точек и выстраиваясь в длинную цепь, моментально замыкались кругом, словно двигались по небу хороводом.

Но вот, шары остановились, замерли, почуяв вблизи энергию, способную их подпитать. Неподвижными фонарями они застыли на темном покрывале ночи. Мгновение спустя, определив источник излучения, огни ожили, хаотично задвигались и быстро устремились к источнику негативной энергии. Зависнув у небольшого холма, они вслушивались в пространство, улавливая, словно сигнал к действию – импульсы энергий. Их окрас из светло желтого, золотистого оттенка, становился цветом раскаленной лавы. Шары сильно пульсировали, реагируя на темные нити негативных энергий витающих над холмом длинными черными тенями.

Шары быстро закрутились и от сумасшедшей скорости, электрические разряды начали исходить от них, микро молниями обстреливая холм.

Удлиненными огненными шипицами молнии шли вглубь возвышенности, словно острыми раскаленными иглами насквозь прокалывая ее. В местах проколов, земля выпускала странный дым, излучающий неприятный запах пропавшей рыбы.

Поднялся, завыл сильный шквалистый ветер. Запах гари пошел от земли начинающей тлеть. Звериное логово излучающее низкие частоты энергий – горело.

Дикий трубный рев раздался из глубины недр, глухим эхом покатившемся над землей. Почва над холмом взорвалась изнутри, под натиском широкой спины огромного, чудовищных размеров дракона, который выскочив из образовавшейся расщелины разверзшейся земли, быстро побежал в сторону, спасаясь от нападения, и быстро перебирая крупными перепончатыми лапами с железными наконечниками когтей на них.

Сбивая гигантским пупырчатым хвостом – огонь, охвативший его, дракон, с силой бил им о землю, бороздил ее шипицами хвоста и земля содрогалась под этими ударами так, что давала далеко тянущиеся трещины и осыпалась сильнейшими обвалами.

Огни сбитые с туловища животного, падая на землю, поджигали пожухлую траву, и она горела так, будто бежала огненной дорожкой за мелькающими стопами пылающих ног Дракона.

Из раскрытой зубастой пасти мечущегося в агонии существа, вместе с пеной, слюной и огнем, вырвался хрип. Дракон дымился и будто горел изнутри. Внутренний огонь светился сквозь каждую раскаленную чешуйку, покрывающую его и от этого, дракон казался прозрачным, алым, как раскаленная стеклянная статуэтка, только что вынутая из печи. Его обожженная кожа вздувалась, лопалась и истекала огненной жижей.

Дракон взвыл от невыносимой телесной боли, и его вопль раскатистым эхом раскатился по простору. Он злобно сверкнул слезными, кровавыми зрачками глаз, окидывая отчаянным злым взором свои владения. В последний раз осматривая их, размашисто взмахнул мощными перепончатыми крыльями, поднявшими его огромную тушу в небо как пушинку, и, полетел.