…Вот они все – на следующей таможне, Ри на повышенных тонах разговаривает с кем-то из Мастеров, и вот уже маленькая летающая платформа несёт их куда-то к вершине холма, на котором стоит машина. Проходим без очереди, приоритетом оказалась её болезнь, разрешили, пропустили. Лиловое полупрозрачное облако, в которое превратился блок, звон в ушах – и над головой уже следующее небо, а рядом стоит другой Мастер…

…Огромный многоуровневый город, сияющий, сверкающий. «Столица конгломерата, нам нельзя тут задерживаться, малыш. Идём…» Бесчисленные луури вокруг, красивая гортанная речь, яркие, как оперение экзотических птиц, одежды. Космопорт – в самом центре города. «Куда мы?» Оказывается, в Транспортную Сеть входить уже нельзя, мы пойдём через Сеть Ойтмана; вот этот корабль через час уже будет в портале. Очень хочется остановиться и посмотреть, ведь так красиво – но уже тянут за руку, и ужасно болит в груди, но говорить про это нельзя, они правы, надо спешить, надо, надо…

…Ультрамариновое небо над головой, зелёные облака – нет, это имитация, на самом деле тут уже давно нет никакого неба, это пересадочная станция, у Ойтмана есть стационарные порталы. Вокруг – луури и нэгаши, одежда гораздо скромнее, лица у большинства луури озабоченные, встревоженные. Нам не в портал, нам вон туда, видишь это ржавое корыто? Ничего себе ржавое корыто! Красивый корабль, очертания корпуса похожи на дельфина. Я не знаю, через какой тип прохода мы пойдём, если Вицама-Оттое, то хорошо, а если через Сайгала, то может и тряхануть, но ты потерпи, пожалуйста…

…Степь, очередной космопорт, который на поверку и не космопорт – сверкающая воронка километрах в двух, и в эту воронку, словно под землю, уходит чудовищных размеров корабль, чёрный, матовый; да, это военный сапорт, лучше зажмурься, не смотри. Кто-то, кажется, Скрипач, принёс стаканчик с каким-то напитком – солоноватый терпкий привкус, и сразу боль становится меньше, и дышать легче; солнышко, спасибо… А где мы? Родная, неважно, но нам надо очень и очень сильно спешить.

…Станция, висящая в пространстве: усечённая, словно бы из бронзы сделанная пирамида, вычурно украшенная, некогда, видимо, богатая… сейчас – в одном углу зияет прореха, через которую видны звёзды. Нет, это не они её строили, это бывший корабль конклава Санкт-Рена, брошенный, его просто приспособили под станцию, он не принадлежит этой расе. Да, последний проход через Вицама-Оттое, и всё, уже почти всё. Боль в груди снова нарастает, но её глушит усталость, и вообще, от этой усталости голова уже не соображает, и ужасно хочется спать, а Мотыльки давно уже спят, и рюкзак с ними кажется ужасно неповоротливым и тяжёлым.

…Тёмное, почти чёрное небо, на котором непривычно мало звёзд; цепочка огоньков, тянущаяся через поле, слабый запах степных трав, и кажется, пахнет клевером… да нет, не клевером, просто немножко похоже. Полтора десятка людей, выбравшихся из корабля на траву, транспортная платформа, на которую все тут же взобрались, полёт – а позади расцветает синий цветок, это корабль стартует, тот самый корабль, на котором они только что сюда прилетели, и сияние меркнет, цветок всё выше и выше, и вот над степью снова лишь темнота и слабенько светят чужие звёзды.

– Дождь будет, – Ит стоит рядом, подняв голову, всматриваясь в даль; и Скрипач тоже, и Ри – и все они почему-то улыбаются, и совершенно непонятно, почему.

– Где мы? У нас получилось?..

– Да, – Ит поворачивается к ней, и на лице у него – выражение, которое она вообще никогда до этого не видела. Сейчас он заговорщик, и заговор удался. – У нас всё получилось.