Джейн почувствовала, что краснеет. Инспектору потребовалось для этого буквально несколько часов.

— А потом он теряет к ней интерес. А ведь может случиться так, что… будут последствия, — продолжила разглагольствовать Сильвия, разглядывая стакан с морсом и словно думая о своем. — Тогда ей придется искать способ скрыть позор. Хорошо, если найдется человек, готовый помочь…

— Не стоит заходить так далеко в рассуждениях, — обиженно перебила ее Джейн. — Мистер Рейнфорд всего лишь провел меня до поместья. К тому же, он не стал бы перекладывать ответственность на кого-то другого.

— Вот как…

— Хоть я и не собираюсь совершать ничего предосудительного, — поспешно добавила она.

Не может ведь Сильвия знать о том, что он был в ее спальне? А если она подсмотрела? Подслушала? Унюхала? Отчего-то вспомнился странный обряд, увиденный в Вуденкерсе. Не увидишь, не услышишь, не почуешь, не съешь…

Сильвия отрезала кусок стейка, положила его в рот и, прожевав, проглотила.

— Тем лучше для вас обоих, — улыбнулась она, отпив морс. — Я чувствую, что обязана позаботиться о вас, Джейн. Вы совсем одинокая и такая юная.

— Мне уже двадцать, — возразила она. — Кстати, инспектор предложил мне снять комнату у его секретарши. А потом я найду работу и…

— И думать не смейте! — возмутилась миссис Олдброк и так резко поставила стакан с морсом на стол, что на белую скатерть брызнули красные капли.

Джейн вжалась в спинку стула, не понимая, чем вызвана такая реакция. Миссис Олдброк поджала тонкие губы, гневно раздувая ноздри.

— Я не подумала о том, что вы, вероятно, находитесь в затруднительном финансовом положении, — произнесла Сильвия спокойнее. — Мне как раз не помешает компаньонка.

— Я не могу брать у вас деньги, — возразила Джейн. — Вы и так слишком добры.

— Я настаиваю, — твердо сказала она.

— Нет, — отрезала Джейн.

Они сверлили друг друга взглядом, и миссис Олдброк первой отвела глаза, усмехнулась чему-то.

— У меня есть сбережения, — добавила Джейн, чувствуя себя виноватой.

Миссис Олдброк дала ей приют, предлагает помощь, и если она ни при чем, то Джейн ведет себя непозволительно грубо по отношению к великодушной женщине. Но если письма писала она… Где бы увидеть ее почерк?

В столовой, несмотря на расставленные всюду свечи, сгустились сумерки. Слуг не было слышно, словно их вовсе не существовало, как и всего остального мира, и лишь миссис Олдброк гипнотизировала ее золотыми глазами.

— Не составите мне компанию на вечерней прогулке, Джейн? Томас, мой садовник, слишком любит строгие линии и формы, но дальше, за садом, открывается удивительный вид на дикую природу, не тронутую человеком. Вам понравится, я уверена.

Гулять по коварным зеленым холмам с миссис Олдброк? Там, где текла кровь ее сына, разорванного волками?

— Я думала поработать над маминой книгой, — выпалила Джейн. — Чтобы поскорее отослать рукопись в общество этнографии. Надо отработать аванс. Сдать вовремя.

— Что ж, — вздохнула Сильвия, поднимаясь со стула. — Вы правы. Всему свое время... Если проголодаетесь перед сном, зайдите на кухню. Ноирин даст вам молока и чего еще пожелаете. Доброго вечера, Джейн.

— Хорошей прогулки.

Сильвия улыбнулась и исчезла в дверях, а Джейн подошла к окну и слегка отодвинула портьеру.

Миссис Олдброк появилась через минуту, в серой меховой накидке поверх траурного платья, ботинках без каблуков и с неизменной тростью. Она прошла по дорожке к воротам, а потом вдруг свернула в просвет между самшитовыми кустами и зашагала по газону, с силой втыкая трость в землю и оставляя рытвины и проплешины в стриженой траве. Сделав небольшой круг, она направилась за угол дома. Джейн бросилась из столовой, помчалась вверх по лестнице, перепрыгивая ступеньки, и толкнула дверь в свою спальню. В окне, выходящем в сад, виднелась фигура миссис Олдброк, медленно бредущая к закату по тропинке между яблонями.