– Да чтоб вас, – тихо выругался Макс.

– Макс. Сиди спокойно. Не хватало еще, чтобы мне кто-то закрывал обзор, – надменно произнесла Огнива и махнула мундштуком, обратившись к толпе: – Ну-ка быстро разошлись!

Столик, за которым сидел Макс, находился метрах в десяти от зала йоги, и люди не могли его услышать, тем более Огниву, но все же, как по приказу, все повернулись к молодому человеку. Не отводя взгляда от него, народ начал пятиться назад и в разные стороны, образуя коридор. Макс заметил, что люди даже не моргают и взгляд у них пустой, словно под гипнозом. Такое поведение зевак не могло не привлечь внимание остального народа. Посетители ТЦ с удивлением смотрели на Максима и на тех, кто явно безвольно подчинялся его командам. Народ все ближе подходил к Максу, останавливаясь сзади него или по бокам.

Потом Огнива сделала королевский жест кистью руки от себя – и все в торговом центре повернули головы к залу йоги.

Тем временем Игорь Владимирович Бухов услышал стук в свою дверь. Он еще не пришел в себя после разговора с бухгалтером и с Максимом Соловьевым, его губы сжались и побелели от злости. Настроение было испорчено на весь день, и только одна мысль его грела: наконец-то он уволил Соловьева. Стук повторился, на этот раз Бухов грубо ответил:

– Кого там еще несет, что нужно?

Дверь открылась, и в кабинет вошли два близнеца презентабельного вида, чисто выбритые и благоухающие дорогим одеколоном. Одеты верзилы были с иголочки, будто только вышли из ателье модного дома. Белые костюмы идеально сидели на раскаченных телах. На ногах сияли лакированные ботинки. На лицах не было никаких следов от ожогов или шрамов, только на шеях по клейму в виде силуэта женщины с хвостом, держащей в руке мундштук и выдыхающей дым. К внешнему виду близнецов невозможно было придраться, они выглядели как телохранители супер-поп-звезды. Единственное, что несколько диссонировало с их респектабельностью, – это короткий рыжий ирокез. Амбалы были настолько одинаковыми, что один казался зеркальным отражением другого.

– Игорь Владимирович Бухов, не так ли? – осведомился один из братьев и широко улыбнулся, показав ровный ряд белоснежных зубов.

– Ну, допустим, а кто вы? – дерзко парировал Игорь Владимирович, не вставая с кресла.

– Мы принесли вам весточку от Огнивы, – вежливо ответил второй громила и тоже улыбнулся.

– От кого? Какой еще Огнивы? – Бухов сделал недовольную гримасу. – Давайте, проваливайте отсюда, у меня нет времени на вас.

– Игорь Владимирович, ну заче-е-ем же так? – с фамильярной вежливостью протянул первый брат. – Огнива недавно была тут у вас с Максом вместе, помните?

– Я вам еще раз говорю, никакой Огнивы тут не было, да что это вообще за имя такое? А Соловьев был. Но этого кретина я уволил, и он давно ушел, – директор жестом показал на дверь. – И вас я тоже попрошу уйти немедленно, пока охрану не позвал.

– Слышь, Сань, – обратился один из братьев к своему близнецу, – этот боров, похоже, ничего не понимает, да еще и грубит. Давай-ка научим его вежливости.

– Ага, – согласился Саня, – такое хамство нужно искоренять, а лучше даже смывать кровью.

– Слышь, уважаемый, – теперь уже Леха обращался к Игорю Бухову, медленно подходя к столу, – тебя не учили, что нельзя грубить незнакомым людям?

– Да что вы!.. – завопил Бухов, вскочив на ноги. – Охрана!

Сильный удар в челюсть заставил Бухова сесть на место и замолчать. Он прижал руку к подбородку и языком вытолкнул изо рта окровавленный зуб. Взгляд директора изменился: он стал испуганным и просящим. Всем своим видом бедняга показывал, что ему больно.