Роберт по очереди здоровается с гостями, обменивается с ними любезностями, грациозно передвигаясь по комнате, а я с восхищением наблюдаю за ним, любуясь каждым жестом, каждым движением. Он такой красивый!..

В синем костюме и светлой рубашке он выглядит неприлично потрясающе.

«Не пялься на него!» – одергиваю я себя и неохотно переключаюсь на Майка. Тот задумчиво исследует виски на дне стакана, потом поднимает глаза и подмигивает мне.

Что это значит?

Наконец, к нам присоединяется Роберт. К этому моменту я уже любуюсь желтым рисом.

Братья не здороваются. Роберт садится рядом с Майком, расстегивает пиджак и, глядя на меня, говорит:

– Привет.

– Привет… – неслышно отзываюсь я.

Он улыбается, пробегает взглядом по моим оголенным плечам и изумленно вскидывает брови.

Дьявол, я сейчас сдохну!

Нутром чую, ему не понравилось платье. Проклятое идиотское платье, сшитое для девушек, а не для угловатых пацанок! Окончательно скиснув, я принимаюсь за желтый рис и стараюсь больше ни на кого не смотреть.

* * *

Через полчаса за столом становится шумно. Эддингтоны и Ко развели дискуссию о влиянии Интернета на нынешнюю молодежь, и, как обычно бывает, мнения всех четверых разделились.

– Я убежден, что в будущем человечество настолько погрязнет в виртуальном мире, что в реальном люди перестанут вступать в браки и рожать детей, – пессимистично заявляет дядя. – Посмотрите вокруг, подростки разучились общаться! Они приходят в кафе не для того, чтобы попить кофе с друзьями, а чтобы словить Wi-Fi и поторчать в социальных сетях.

– Да, но люди двадцать первого века охотнее знакомятся в соцсетях, нежели на улице, – вмешивается мужчина, чьего имени я не запомнила, – это эволюция, Стюарт.

– Между прочим, – вступает тетя, – дочь Хоффманов так вышла замуж! Они познакомились на Фейсбуке. Я тебе рассказывала, Диана…

На этом мои слуховые шлюзы закрываются, и я перестаю слушать. История про некую особу, выскочившую замуж благодаря детищу Марка Цукерберга[14], меня не колышет. Украдкой посматриваю на Роберта. Он меня колышет. А я его? К сожалению, маловероятно. За те сорок пять минут, что мы сидим напротив друг друга, он на меня почти ни разу не взглянул, а я уже прожгла в нем дыру размером с Акапулько. Странно, ведь обычно все наоборот…

– Эй, Роб, – ни с того ни с сего оживляется Майк, – правда, кузина сногсшибательна в этом платье?

Что?!

Я судорожно втягиваю воздух. Боже, зачем?..

– Угу, – с улыбкой подтверждает Роберт, искоса глянув на меня.

Я розовею.

– Тогда хрен ли ты заставляешь ее носить этот дурацкий костюм? – оскаливается вдруг Майк.

Вот дерьмо!

Он здорово набрался, опустошив полбутылки Bushmills[15], и явно нарывается на скандал.

– Ты хочешь поговорить об этом?

– Да, блин!

– В другой раз, братец, – здравомысляще заключает Роберт, хлопнув провокатора по плечу. Тот обиженно сбрасывает его руку и вновь прикладывается к виски.

Ну и ну!

Какая кошка между ними пробежала? От Майкла веет такой враждебностью, что я невольно съеживаюсь. Да, он пьян, но не зря же говорят: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

– Роб, помнишь тот случай, когда Майки подвел всю баскетбольную команду и сбежал с подружкой в Вегас? – смеется Риз, непреднамеренно подливая масла в огонь.

– Да, что-то припоминаю. – Роберт неохотно кивает.

Гости и хозяева весело хохочут, а передо мной тем временем разворачивается отнюдь не комичное представление. Клокоча от гнева, Майк с силой ставит на стол пустой стакан и шипит сквозь зубы:

– Давай, братец, расскажи им, какой я козел. Ты ведь у нас идеальный бизнесмен, сын, бойфренд… – невнятно перечисляет он. Я опасливо кошусь на дядю с тетей, но они увлечены разговорами. – Хотя нет, бойфренд-то из тебя фуфло!