Башни строились в самых живописных районах Земли, а также на других планетах, их количество постепенно росло. Желающих получать удовольствие, ничего не давая взамен, становилось все больше. Не спасала ни ставшая более изощренной религия, ни законы, ограничивающие зомбирование и кретинизацию населения техногенными системами, ни полиция нравов, ни моральные принципы цивилизации, нарабатывающиеся веками. Человечество стало стремительно стареть, детей рождалось все меньше, ничто не могло изменить этот дисбаланс долгое время, пока появление Наблюдателя в начале двадцать четвертого века не встряхнуло людей и не заставило их задуматься над ситуацией. Как известно, большие потрясения сплачивают и заставляют думать и бороться, а тот факт, что человечество находится под чьим-то неусыпным надзором, действительно явился ударом. Правда, позже это потрясение прошло, и люди снова занялись своими делами, предпочитая больше отдыхать, чем работать и напрягаться ради каких-то открытий и наград.

Но вот пришла весь о вторжении в Солнечную систему сферических «зеркал», способных простреливать планеты насквозь и уничтожать сооружения людей, и человечество, взволнованное пугающими слухами о грядущем Апокалипсисе, начало просыпаться от долгого эйфорического сна. Хотя в массе своей и не помышляло о каком-либо сопротивлении. Первыми, как всегда, приняли на себя удар (пока еще только психологический) защитные системы человечества: аварийно-спасательная и пограничная службы. Причем удар этот был двойным: со стороны Наблюдателя, которому не понравилась идея человека уничтожить «зеркала», и со стороны Правительства Земли, которое мгновенно осознало опасность и истерически потребовало от спецслужб немедленной реакции. Как будто они никак не реагировали на вторжение и пассивно созерцали, как по Солнечной системе мечутся чужие гости.

Конечно, сектор контрразведки службы безопасности имел свою резиденцию – левое крыло здания центра УАСС, располагавшегося на берегу Оки, в сердце древнего Мещерского заповедника. Но руководитель контрразведки госпожа Юэмей Синь редко бывала здесь, предпочитая встречаться со своими подчиненными в более спокойных и менее контролируемых местах. Самым излюбленным уголком работы и отдыха для нее был небольшой тихоокеанский остров Науру, один из немногих, где не были построены жилые комплексы и хилариты.

Остров Науру представлял собой атолл, в продольном сечении имеющий форму гриба. Он почти весь зарос пальмами, скрывшими дикий «лунный» ландшафт, который образовался здесь три сотни лет назад из-за добычи фосфоритов, созданных залежами птичьего помета. Вокруг всего острова примерно в те же времена было проложено асфальтовое шоссе длиной около двадцати километров, сохранившееся до сих пор.

Купаться на атолле было можно, однако далеко заплывать не рекомендовалось: остров омывался быстрым течением, и с одной его стороны могло затянуть на рифы, а с другой – унести в открытый океан.

Население острова составляло всего четыре тысячи человек, занимавшихся в большинстве своем, несмотря на цивилизованный образ жизни, рыбной ловлей, сбором жемчуга и добычей раковин моллюсков. Остальные работали в отелях, которых насчитывалось на острове с дюжину, и обслуживали туристов, изредка забредающих сюда в поисках экзотики и «древней австралийской магии». Своего метро остров не имел (спецлиния сектора контрразведки не в счет), и добирались сюда по воздуху или на морских судах.

Коттедж, принадлежащий Юэмей Синь, располагался на берегу океана, среди пальм и зарослей кустарника буш. Естественно, он охранялся, хотя заметить со стороны это было невозможно, и коттедж с виду ничем не отличался от других строений острова. Внутри он имел оригинальную отделку в духе китайских традиций, хотя встроенное в него инженерно-техническое оборудование обеспечивало широкий диапазон интерьеров и позволяло изменять «геометрию» дома в зависимости от вкусов владельца.