Было видно, что эту лодку не спускали на воду уже много столетий. Такелаж оброс паутиной, канаты сгнили, доски палубы жалобно трещали и скрипели, когда лодка набирала ход.

– Она такая же старая, как Ра, – сказал Гор. – Ты действительно думаешь, что она еще сможет послужить? Позволь мне показать, с кем вам придется сражаться.

Лодка вырулила на стремнину, и мы помчались гораздо быстрее. Мне уже доводилось ходить в плавание по Реке Ночи, но на этот раз мы спустились в Дуат гораздо ниже. Воздух здесь был холоднее, пороги на реке – круче и опаснее. Сорвавшись с водопада, барка промчалась по воздуху и снова с плеском упала на воду. И тут монстры пошли в атаку. Из потока темной воды выступали жуткие морды – морской дракон с желтыми кошачьими глазами, крокодил с шипами дикобраза, змея с лицом древней мумии… Каждый раз, когда передо мной возникала очередная кошмарная голова, я сносил ее ударом меча или колол копьем, отгоняя от лодки. Но чудовища продолжали наступать со всех сторон, меняя формы. Если бы я сейчас был не Гор-Мститель, а просто Картер Кейн, то от всего этого кошмара я просто сошел бы с ума или умер на месте. А может, и то и другое.

– Такое путешествие совершала эта лодка каждую ночь, – сказал Гор. – И с чудовищами Хаоса сражался вовсе не Ра. Его защищали мы, другие боги. Именно мы отгоняли Апопа и удерживали на почтительном расстоянии его приспешников.

Мы сорвались с очередного водопада прямиком в водоворот. Уж не знаю, как лодка умудрилась не опрокинуться, но она все же кое-как вырулила из пенной воронки и приблизилась к берегу.

Пустынные низменные берега были сплошь покрыты блестящими черными камушками – по крайней мере так мне сначала показалось. Когда мы подошли поближе, оказалось, что это вовсе не камни, а дохлые жуки – миллионы и миллионы высохших черных панцирей, выстилавших равнину, которая простиралась куда-то далеко в сумрак. Среди пустых шелестящих скорлупок вяло копошились немногочисленные живые жуки, отчего казалось, что вся земля вокруг шевелится. А уж какой вокруг стоял запах от миллионов дохлых навозников, я не стану даже описывать.

– Вот это – темница Змея, – сказал Гор.

– Где? – удивился я.

– Я показываю тебе это место таким, каким ты способен его увидеть. Учти, если бы ты оказался здесь в теле человека, ты бы давно сгорел дотла. И если бы ты увидел это место таким, каким оно является на самом деле, твои человеческие чувства изнемогли бы от ужаса.

– Здорово, – пробормотал я. – Люблю, когда у меня что-нибудь изнемогает.

Лодка с шорохом ткнулась в берег, отогнав некоторое количество живых скарабеев. Весь берег шуршал и поскрипывал, едва заметно шевелясь.

– Когда-то все эти скарабеи были живы, – сказал Гор. – Они символизировали ежедневное возрождение Ра, и враги боялись их. Теперь священных жуков осталось совсем немного. Змей постепенно прожирает себе путь на волю.

– Погоди-ка, – встрепенулся я. – Ты имеешь в виду…

Прямо передо мной усеянный трупиками берег вдруг вздулся, как будто что-то живое пыталось пробиться из-под земли. Что-то очень большое…

Я покрепче ухватил меч и копье, но даже вся сила и отвага Гора не помогли мне удержаться от дрожи. Из-под завалов черных панцирей блеснул красный свет; панцири зашелестели и осыпались, когда что-то поднялось из глубины к поверхности. И сквозь истончившийся слой дохлых скарабеев ярко засверкал красный круг десяти футов в диаметре – глаз гигантской змеи, излучающий такую злобу и ненависть, что даже в обличье бога я пошатнулся от накатившей на меня волны незримого яда, выжигающего изнутри, пожирающего мою душу. Я сразу поверил Гору: действительно, если бы я оказался здесь в теле смертного человека, меня бы испепелило на месте.