А вот железная дорога – совсем другое дело. Поезд, движущийся по рельсам в одну сторону, обратно покатится тем же самым путем. Абсолютно тем же самым.

Так или иначе, но железнодорожный транспорт стал, по сути, единственной связью Москвы с внешним миром. А подмосковные пристанционные Форпосты эту связь всячески берегли и поддерживали.

– Ну, раз ты в курсе событий, Гус, значит, должен гордится новым местом службы и не жалеть о старом, – торжественно объявил Кирилл Васильевич.

«Есть гордиться», – со вздохом подумал Егор, не чувствуя, впрочем, никакой гордости, зато ощущая щемящую тоску и сожаление об утраченном теплом местечке в гарнизоне МКАДа.

– Служить будешь во втором взводе станционной роты, – Кирилл Васильевич перешел на деловой тон. – Сейчас тебе дадут краткую вводную, потом пройдешь инструктаж, получишь оружие и встанешь на довольствие. Сегодня обустраивайся, а с завтрашнего дня займешься делом. Для начала поработаешь кондуктором-охранником на пригородных поездах. Правила, как я уже говорил, у нас простые. Тварей-интродуктов мочить, при необходимости – отбивать атаки провинциалов, но боеприпасы зря не транжирить. Выполнять все приказы командира. Подчеркиваю – все. За неповиновение – расстрел на месте. Без трибунала. Наши офицеры таким правом обладают. Да и еще: если покалечат, – пеняй на себя: виза автоматически аннулируется, и ты вылетаешь за Форпост. Иждивенцы здесь на фиг никому не нужны. У нас с этим, даже строже, чем в Кольце. Все. Свободен, боец.

Поднялись нависавшие над путями внешние и внутренние шлагбаумы. Лязгнули, соединяя разомкнутые рельсы, железнодорожные стрелки. Завыли приводы воротного механизма, раздвигая тяжелые металлические створки. Открылись массивные ворота столичной Стенки, выпуская за Кольцо бронированный железнодорожный состав.

И как только поезд выехал – закрылись снова. Оборонительная линия МКАДа осталась позади.

Прильнув с калашом в руках к правой тамбурной бойнице, Егор наблюдал за заброшенными пригородами. Легкое покачивание вагона и мерный перестук колес успокаивали и расслабляли. Но спокойствие это было обманчивым. И расслабляться нельзя было ни на минуту.

Как только поезд выезжал за пределы Кольца, могло произойти все, что угодно. Неохраняемые перегоны между столичной Стенкой и укрепленными Форпостами ближнего Подмосковья были защищены бетонной оградой, колючей проволокой и минными заграждениями на подступах к путям, но, как показывала практика, ни первого, ни второго, ни третьего было недостаточно, чтобы обеспечить безопасность пригородного сообщения.

Именно поэтому поезда сопровождала вооруженная охрана, а снаружи на вагоны подмосковных электричек крепились бронелисты. Такие уж времена: без брони за городом сейчас – никак.

Собственно, небольшие составы, связывавшие Кольцо с пригородными Форпостами если и назывались электричками, то больше по старой привычке. На самом деле с электропоездами недавнего прошлого они имели мало общего. Электричество нынче – слишком дорогое удовольствие. Да и внешне опять-таки…

Сейчас это были, скорее, легкие бронепоезда. В обиход даже вошло новое словечко: бронетричка. Броня, три… Егор мысленно представил монстра, в нутре которого находился.

Три автономных сегмента по три пассажирских вагона каждый. На внешней броне – не очень длинные (чтобы не зацепить встречный состав), но очень острые шипы – дополнительная защита от интродуктов. В середине поезда, на крыше одного из вагонов центрального сегмента – спаренный пулемет на универсальной турели, который при необходимости можно использовать и в качестве зенитного орудия против летающих тварей.