Вскочив на ноги, я отправился в ванную. Активировал холодную сферу, призывавшую воду в душ, и подставил под нее голову. Я был не сторонник обливаний, которые рекомендовали некоторые целители, а потому к ледяной воде был не так уж привычен. Думал, она меня сразу остудит, но в первые минуты не ощутил холода. Залез под душ целиком и стоял, пока жар, наконец, не начал спадать.

Завернувшись в полотенце, я посмотрел на себя в зеркало.

Марко, что происходит?

Провел рукой по красным волосам и тут заметил на предплечье нечто странное. На левой руке к запястью тянулась татуировка. По крайней мере, выглядела как татуировка. Красными чернилами был нарисован непонятный символ, симметричный, состоявший из плавных линий и завитков.

– Какого демона… – Я потер рисунок пальцем, напрасно надеясь, что он сотрется. Куда там.

Сначала волосы, теперь вот это… Тоже благословение богов? А девчонка тут при чем? Она случайно мне снилась, или…

В висках болезненно запульсировало. Я сжал их пальцами и снова встретился с собой взглядом в зеркале.

Надо с ней поговорить. Уж больно шустро она выбежала из аудитории. Наверняка что-то знает. Вот только из какой она группы? Начну расспрашивать, сразу пойдут сплетни. Надо придумать, как выяснить по-тихому.

До утра я толком не спал. Планировал пойти на завтрак к открытию столовой, но в комнату ввалился Дин и принялся рассказывать, что Фелиция выгнала его прямо среди ночи. Ни за что!

– Так уж и ни за что? – Я не поверил.

Де Росса закатил глаза. Выяснилось, что после бурных утех они завалились спать, и во сне-то Дин и совершил роковую ошибку – назвал женское имя. И им оказалась не Фелиция.

– Она меня по голове треснула, – жаловался приятель. – Вот тебе и побудка, называется. Потом стянула одеяло и давай орать, чтобы духу моего тут не было. А я не понимаю, что происходит…

К концу этой печальной повести я уже не сдерживал хохота.

– Все, уйду в монастырь, – объявил Дин, картинно заломив руки. – Поймет, кого потеряла.

– А как же вся остальная прекрасная половина человечества? Как же они без тебя?

– Вот правильно ты говоришь! Нельзя такое достояние в жрецы.

На завтрак мы в итоге отправились вместе. Пересеклись с парой девчонок и из столовой вывалились за пять минут до пары.

– О, что там за сборище? – Дин указал на толпу студентов возле колонн главного корпуса. – Неужели уже списки готовы?

Вот так мы узнали, что вместо пары идти нам на первое испытание. Архимаги собирали всех в аудитории номер 113.

И Одри Лайн в списке я тоже заметил. Отлично. Теперь, Снежинка, от меня не спрячешься.

Вид разочарованной Лекси больно резанул по сердцу, и я не могла ни о чем другом. Как дошла до сто тринадцатой аудитории, и сама не помнила. Очнулась, лишь когда увидела архимага Хокса. Он стоял на сцене и наблюдал, как студенты занимали места.

Сто тринадцатая была построена амфитеатром, и мы между собой называли ее колодцем. Нижние ряды были ближе всего к полукруглой сцене, а верхние чуть ли не под потолком. Обычно там никто не сидел, но сейчас все места были заняты. Пришлось-таки идти на первый ряд.

– Вы поняли, что сейчас будет? – поинтересовалась я у незнакомой девушки.

– Магистр сказал, что письменный экзамен.

Ох… Нет, я училась хорошо и дотошно. Забегала вперед по программе и брала в библиотеке дополнительную литературу. Но все равно любой старшекурсник знал бы больше меня. Как же они собирались нас оценивать, чтобы все были равны?

Задумавшись, я смотрела на свои сложенные замком руки. А тут, словно что-то почувствовав, подняла голову. В аудиторию зашел Марко. И как назло, мы встретились взглядами.