Теодор, помрачнев, довольно долго смотрел в одну точку перед собой. Потом властным движением снял с головы чашу. Вода в ней так и не перелилась через край.

– Иди, святой отец, к себе! Я буду думать. Иди, иди, не до причастия мне! И позови там Артура!

Артуру, родственнику и до недавних пор – возможному наследнику, едва исполнилось девятнадцать. Тем не менее, он считался и на деле являлся сильнейшим полководцем империи… Что поделать, если остальные – уже в могилах! Девятнадцатилетний верховный коннетабль явился почти сразу. Мрачный, исхудавший ещё больше. Почерневший от слабого осеннего Сола.

– Ну, и каковы наши дела? – встретил его император, недовольно глядя на то, как коннетабль плюхнулся в одно из трёх стоявших в шатре кресел. Без спросу.

– Плохо, – тихо ответил Артур. – За сегодняшний день твоей волей повесил ещё десять человек. Хуже то, что двое из них – ветераны. А один – вовсе Шестая Изенская корунела. Отборный отряд! Впрочем, выучка растёт, стрелки уже один раз из трёх попадают в мишень… Если так и дальше пойдёт, через пару месяцев сможет выдержать небольшой бой с базиликанцами. Ну, может даже крупный. Конечно, не сражение – там нас просто сметут…

– Скорее бы гардары пришли! – повторил свою мысль император. – Всё надеюсь, что они не станут затягивать слишком долго.

– Могут, – возразил коннетабль. – Хотя бы ради мести!

– Это гардары, не базиликанцы! – сердито оборвал его Теодор. – А ты, мой друг, не забывай иногда думать головой. Если ты будешь разговаривать с их князьями и воеводами так, как с нашими, беды не избежать.

– Прости, государь! – без капли раскаяния в голосе ответил Артур. – Я понимаю, без них нам – конец. И если норлинги вновь нагрянут – тоже.

– Норлинги не нагрянут, – возразил Теодор с явным напряжением в голосе. – Мы всего два месяца назад им очень хорошо врезали! Правда, и сами потеряли достаточно для того, чтобы потом проиграть битву при Сальме.

– Да… Прости, государь! – в очередной раз повинился Артур. – Я виноват. Если бы не послал через лес тот отряд конницы, у нас был бы шанс. А так… Три тысячи славных сынов отчизны погибли!

– Хватит, Артур! – резко, без жалости к его страданиям, но лишь из врождённого чувства справедливости оборвал его император. – Я уже говорил тебе: твоей вины в том нет. Отряд этот сделал всё, что мог. И мы потому тут разговариваем, что левое крыло базиликанцев не успело преградить нам дорогу, идущую через тот лес. Занятое резнёй с конницей! Они умерли за нас… равноценный обмен, мне кажется!

Артур уныло кивнул. Среди самых разнообразных его достоинств и недостатков одно из ключевых мест занимало упрямство. Родовое упрямство, присущее торвальдингам. Можно было сколь угодно долго его убеждать, доказывать ему, приводя самые убедительные аргументы. Если он в чём-то убедил себя, то это – навсегда…

– Оставим! – решив сменить тему, повторил император. – Давай-ка лучше подумаем, кого ещё привлечь в своё войско. Тут, в Ассании, много разбойников развелось… Может быть, предложить им помилование за службу?

– Кандальникам, – брезгливо поморщился Артур. – Можно! Я как-то раз сцепился с ними на дороге. Дерутся отчаянно! Вполне возможно, они выступят на нашей стороне…

Развить тему он не успел. Без доклада, воспалённый и грязный, внутрь ворвался человек. Сразу следом за ним, обнажив мечи, следовали императорские гвардейцы – злые и решительно настроенные.

– Государь, – прохрипел человек так, что Теодор сразу же, одним взмахом руки, отослал гвардию прочь. – Государь, гардары высадились на берегу! Пять дней назад! Я скакал как мог… скакал…