Глава 16. Многорукая семья.
Джун въехал в город… Как и предсказал дядюшка Тэн, прохожие застывали и смотрели во все глаза на это чёрное и непонятное чудо… Огромный мускулистый и блестящий атласом чёрный конь и его продолжение, чёрный и блестящий широкоплечий человек, тоже казался огромным, с длинными блестящими волосами, подвязанные жёлтой повязкой и с двумя мечами за спиной, как мифический воин из далёких веков, да он казался большим и мощным, но черты красивого лица, выдавали в нём ещё юношу… Конь и человек , казались кем то чёрным блестящим и единым… Сейчас все были в европейской одежде и модно стриженные, как никак новый век, европейская мода. Только простой люд иногда прошмыгнёт, в ханбоке. А он, как будто прорвал холст большой старинной картины из позапрошлого века и приземлился исполинским кентавром на брусчатку главной улицы Кёнджу… Отшельник дракон Чен, ещё два месяца назад, отдал ханбок Джуна и попросил госпожу Миа, по его размерам сшить чёрный атласный ханбок с таким же штанами, это была его маленькая прихоть, желание увидеть его драконокентавра… Когда Джун надел чёрный атласный ханбок и они летели с Драконом по равнине на фоне огромного красного закатного солнца, пустив по ветру свои волосы, гриву и длинный хвост, старик почувствовал как у него навернулись слёзы и поспешил вытереть их рукавом…
Джун спросил у юноши на вид его сверстника, как ему найти дом господина Ким Сон Ю? А вон он, видишь? Он указал на гору на краю города, у подножья которой на подъёме стоял большой огороженный высоким забором, белый большой европейский дом с красной крышей. Этот? Да, езжай по направлению к нему и любая улица выведет тебя к дому нашего префекта, Джун поблагодарил его за услугу и направил Дракона, молодой человек провожал его взглядом с смешанными чувствами восхищения, насмешки, зависти…
Наконец-то он подъехал к высокому забору из металлических кованных и заострённых пик, не успел он ничего сказать, как слуга кланяясь поспешно распахнул ворота, тут же хлопнули двери и на террасу дома выскочила маленькая женщина и с криком Джу-у-ун!!! Бросилась к нему вниз по ступенькам, она стремительно подбежала, Дракон отступил на шаг а маленькая кукольная женщина бесстрашно бросилась к Дракону и вцепилась в ногу Джуна, Джу-у-н! Сынок! Джун!… Он впервые был в оцепенении и не знал что делать, он видел как её кукольно-фарфоровое лицо смотрящее снизу вверх с текущими по нему большими слезами, прижалось к его голенищу а её руки крепко сжимают их как клещами. Джун с мгновенным усилием пришёл в себя, мама! Мама! Дайте я сойду, он наклонился к Дракону и снял вторую ногу и сразу же почувствовал, как несколько рук вцепились в него и стаскивают его с Дракона, который заржал с беспокойством, повернул шею к ним готовый рвать их зубами за Джуна, но чувствовал, что это не враги а друзья, их друзья и они смеялись, братик! Слышалось восторженное верещание девочки, брат! Похожий на его голос… Он поспешно выдернул ногу из стремени, чуть не упал… Много рук его тискали и тащили к дому к открытой двери, в проёме которой стоял рослый человек, с раскрытыми объятиями и непонятными глазами, потому что это были сейчас две узкие чёрточки от широкой улыбки… Сильные руки порывисто притянули его к себе и крепко прижали к твёрдой мускулистой груди Джун! Сынок! Его всего обняли и сжимали, где чьи руки, их много… Его семья была многорукая… Трудно было разобраться, одну руку не отпускала мама которой он обнимал рослого отца, другую руку не переставая трясла красивая девочка не переставая пискляво верещать братик, братик! А на спине повис его брат, немного пониже Джуна. Кое как они успокоились, затащив его в просторный зал, где он снял мечи и повесил их на высокую спинку стула, затем сел. А зачем тебе эти старые мечи? Спросил с радостной улыбкой отец, эти мечи мне сделал дракон Чен, они тренировочные и лечебные я ими лечусь… Как это ты ими лечишься? Спросил отец. Ну когда я с ними тренируюсь Чен говорил, что у меня идёт гимнастика для всего тела и мои лёгкие работают сильно и лечатся я и сам теперь это чувствую… А-а-а… А у нас сейчас в армии, французские сабли, лёгкие юркие и прочные, сказал отец.