А на самом деле…

Миссис Вилсон задавала вопросы, удивлялась и охала достижениям нашего мира. Она была похожа на малыша, которому родители перед сном рассказывают увлекательную, совершенно новую сказку, с захватывающим сюжетом и необычными героями.

За долгим разговором, Тимка, примостившись у меня под рукой, засопел, и заметив это, старушка остановила мой рассказ.

– Пойдем-ка милочка, в приспешнюю. – улыбнувшись, предложила она. – Вот в уголочке плед, прикрой мальца. Устал он, видимо.

Я последовала совету старой женщины, и уже через несколько минут мы оказались на кухне, по центру которой стоял мощный стол из деревянного массива, а по периметру расположились многочисленные ящички, полочки, а в углу красовалась старинная печка. Красиво, очень по-деревенски красиво! Безумно характерная комната мне очень понравилась. Уютная, светлая и просторная, даже не смотря на огромный обеденный стол.

Старушка завозилась у печи, поставила котелок с водой, порылась в ящиках и достала небольшую мисочку с медом, и подсохшее печенье.

– Уж извини, гостья, не была я готова ко встречи с вами. – развела руками старушка.

– Что вы! Я вам безумно благодарна за помощь, за то, что привели в свой дом. Не представляю, чтобы мы сейчас делали. – поспешила успокоить и поблагодарить хозяйку. А она лишь покачала головой в ответ.

– Ты же мамка. А мы все такие – ради своего ребенка можем все! И готовы на все. – голос миссис Вилсон звучал очень уверенно и даже величественно. – Каждая мама всегда делает что-то невозможное, ради блага своего отпрыска.

И она была права.

– А теперь скажи мне, отец у сына кто? – женщина задала вдруг очень странный вопрос.

– Как понять? – нахмурилась я. – Его отец работал врачом, но умер год назад.

Каждое воспоминание об Андрее тут же заставляло испытывать сильную боль в груди. Не такую, как в сквере, когда я дышать, мыслить и двигаться не могла, но сильную и выворачивающую наизнанку.

Я запретила себе думать о фотографиях.

Запретила думать о том, что написала Валентина Петровна.

Не стала ничего рассказывать об этом.

Но эта боль осталась внутри, свернувшись клубочком, чтобы когда я останусь одна, проснуться, потянуться словно кошка, и вонзить свои острые клыки и когти в мое и так израненное сердце.

Чуть позже. Я подумаю обо всем этом чуть позже.

– Ты не поняла вопроса. – улыбнулась старушка, и побрела снимать с печи котелок, вода в котором так быстро закипела. Она разлила кипяток по двум керамическим кружкам, насыпала туда какой-то мелкой травы, и после поставила одну передо мной. – Его отец человек?

И вот тут я зависла.

Смотрела в старческие глаза и понимала, что похоже, у бабушки все-таки, что-то не так с головой.

– А кто же еще? – спросила потихоньку. – У нас только люди живут. Самые разумные. – добавила неуверенно.

А миссис Вилсон лишь улыбнулась и прихлебнула чай, с характерным громким звуком.

– Ну так и хорошо. – выдала она.

– Вы не знаете, как нам вернуться обратно? – задала я самый важный сейчас вопрос. Я грела руки о горячую кружку, хотя в доме было жарко. Но внутри меня колошматило, словно бил озноб.

– Не знаю, милочка. Мы, люди здесь, в Иллантии, магией не обладаем, порталы открывать не умеем.

– Порталы? – опешила я.

– Так, а как ты думаешь, вы сюда попали? – вскинула брови старушка, от чего ее итак испещренный глубокими морщинами лоб, буквально превратился в старинную стиральную доску, на которой мама стирала мои детские вещи. – Пространственные порталы выглядят именно так, как ты описала. Благодаря ему вы здесь. И именно через них приходят маги.

Маги? Порталы?

Экстрасенсы что ли, эти маги?