Фронт вышел к морю, и потому снова возрождалась Отдельная Приморская армия. Появились новые армии и дивизии, прославившие себя на Кавказе и Кубани; появились новые имена военачальников – Леселидзе, Гречко, Хижняка, Провалова, Лучинского, Вершинина, Ермаченкова и многих других.

На фоне грандиозных военных событий были мало заметны имена скромных офицеров батальона.

Букреев отлично понимал свое значение в общем гигантском механизме, собранном руками великого Маршала для окончательного разгрома врага. Он знал одно: ему был доверен батальон, и он должен сделать все, чтобы оправдать доверие и выполнить в полную меру своих сил порученную ему задачу.

…Манжула, своими постоянными заботами напоминавший Хайдара, нашел для своего командира комнатку у тихих хозяев-старичков. При появлении у них такого важного, по их мнению, квартиранта, они еще больше притихли, ходили бесшумно, а по ночам о чем-то долго перешептывались в соседней комнате. Комнатка, занятая Букреевым, была в провинциальном вкусе: начиная от обязательного фикуса в глиняном горшке и до выпиленных лобзиком настенных украшений. Она обладала одним несомненным, впрочем, достоинством – выходила окнами в сад.

На аллеях лежали мягкие листья, осыпавшиеся с деревьев. С тихим шелестом залетали они на серое дно заброшенного фонтана, украшенного статуей метателя ядра с отсеченной кистью правой руки.

В короткие минуты отдыха Букреев бродил по саду, ощущал увядание деревьев, едва согретых скупым уже солнцем поздней осени.

Дома почти по всей улице были разрушены. Улицу как бы повалили наземь. Прибрежным домам особенно досталось от германских «штукасов». Улица обрывалась у бухты, подрезанная глубокими окопами, оплетенными колючей проволокой. Все прибрежные города превращались в крепости, раскидывали в стороны крылья минных полей и траншей… Вражеский десант угрожал приморским городам; к борьбе с ним готовились.

Немцы еще ни разу не рискнули высадить десанты, хотя при стратегическом наступлении в их руках были удобные базы и отличные десантные суда, переправленные на Черное море из Ла-Манша. А сколько раз немцы видели у захваченных ими берегов суда черноморцев и черные бушлаты наших моряков?

В Новороссийске Букреев детально изучил систему германских приморских укреплений. Мины, ползучка, спрятанная в траве, проволока в несколько колов, траншеи с бетонными колпаками для пулеметов и противокатерных пушек, хода сообщения ко второй линии окопов, убежища от бомбежек и артогня. Дальше – бойницы в стенах и фундаментах зданий, баррикады и перед ними снова мины и волчьи ямы. Укрепления были сломлены героями сентябрьского штурма; они были окроплены кровью черноморцев. Это были первые жертвы на пути к освобождению Севастополя.

Букреев требовательно проводил подготовку батальона.

Штурм с моря должен быть молниеносным. Придавленный подготовительным огнем артиллерии противник должен увидеть перед собой стремительных матросов-десантников. «Сломив берег», надо штурмовать в глубину. Врагов, оставшихся в живых, заливает лава второй волны, а группы прорыва, вломившись в глубину обороны, двигаются вперед и вперед. Первый удар – все! Неудача первой волны – провал всей операции. Батальон шел в первой волне штурма Крыма.

Букреев приказал организовать на берегу моря тренировочные площадки. Десантники учились сбегать по трапу на берег, занимать свои места на корабле, высаживаться по трапу и вплавь. Каждый обязан знать, кто за кем сбегает с корабля, чтобы при ночной высадке не вышло беспорядка. Выбирая тип судна, Букреев, так же, как и его предшественники, остановился на мелких судах. Они могли вплотную пристать к берегу, и люди, особенно в условиях зимней высадки, не выкупавшись в воде и не промерзнув, конечно, окажутся боеспособней. Кроме того, высадка с мелких судов может пойти быстрее, а в десантной операции приобретает значение каждая секунда.