– У меня есть дурманы, – жених отчётливо скрипнул зубами.

– Полутруп везти ещё интереснее, – усмехнулась я, хоть и внутренне содрогнулась. – Но я лекарь, Самир, с детства работаю с травами, потому выработала иммунитет ко многим дурманам, – покачав головой, потянула узду на себя.

Лошадь остановилась, я перевесилась через седло, тяжело опустившись на ноги.

– Что ты задумала?

– Я хочу пить. Попью из реки.

– Проклятая женщина, – жених сорвал со своего седла бурдюк и бросил мне.

Само собой, со связанными руками мне не удалось его поймать. Тот упал на землю возле моих ног. Стоило пригнуться, как над головой что-то мелькнуло. Конь одного из воинов поднялся на дыбы с пробитым стрелой боком. Остальные животные заволновались, а моя лошадка без седока вообще решила сбежать, заодно сбив меня с ног. В попытке избежать столкновения я подалась назад на чистых инстинктах. И тут меня окружила сумрачная дымка, а талию обвили чьи-то руки.

– Я скучал, – коснулся уха знакомый насмешливый голос.

– Рикард, – я расслабилась в надёжной хватке, пусть мы и находились в окружении врагов.

Только больше ничего не происходило. Рикард обнимал меня, постепенно отступая. Несколько воинов навели на нас луки, но не стреляли, чтобы не задеть меня.

– И что дальше? – прошипела я своему спасителю.

– Я не могу…

– Что не можешь?

– По плану я должен был вызволить тебя сумеречной тропой, – пояснил он, – но не могу ничего сделать. Что-то удерживает.

– Браслет, – усмехнулся Самир. – Отпусти её, и я обещаю тебе лёгкую смерть.

– Спасибо, как-нибудь обойдусь, – Рикард поднял над нашими головами руку с какой-то деревяшкой, и в небо устремился алый огонёк. – Сейчас надо будет бежать. Очень быстро.

Заметавшийся в панике взгляд поднялся наверх, где от вершины высившейся каменистой стены отделились огромные камни и устремились вниз.

– Гениальный план, да? – мрачно рассмеялся Рикард и следом громко объявил: – Обвал!

– Обвал? – в неверии повторила я за ним.

– Бежим, – Рикард схватил меня за руку и рванул в сторону, лёгким взмахом меча отбивая пущенную в него стрелу.

Но больше на него не пытались нападать. Всех заботили собственные жизни. Только ужас ситуации отошёл на второй план, когда я ощутила ледяное прикосновение к коже. Сумеречник держался за браслет на моей руке, который стремительно покрывался белоснежным рисунком. Пламя во мне отзывалось на холод, стремилось защититься от враждебной ему стихии. Под кожей будто заиграл огонь, и браслет сорвало с запястья, разметав его сотней осколков. Резерв будто за миг наполнился, возвращая силы в тело и веру в мысли. И в этот момент вниз рухнул первый камень. Он упал прямо перед нами, с грохотом врезаясь в каменистую почву. Мы не успели остановиться, налетели на него на полном ходу. Поднявшаяся пыль застлала взор, забилась в нос и глотку.

– Рикард! – развернувшись, я увидела, как неумолимо приближаются следующие каменные снаряды.

– А теперь точно бежим, – сумеречник схватился за моё запястье.

Мир подёрнулся рябью и отдалился за момент до удара. Голова закружилась от резкого перемещения, взгляд затуманился, звуки будто исчезли. Это… смерть? Но я всё ещё ощущала хватку Рикарда на своей руке, следом услышала и его приглушённое ругательство. Но раньше, чем сумела прийти в себя после странного перемещения, меня бросило в сторону, ударило о землю, придавив сверху. Воздух выбило из лёгких. Я закашлялась, решив, что не смогла избежать удара. Но приоткрыв глаза, обнаружила нависающего надо мной Самира.

– Не уйдёшь, – прорычал он мне в лицо.

– Отпусти! – я забилась под ним, пытаясь оттолкнуть.