Она уловила невысказанный смысл в его взгляде и обратилась к Дженнсен:

– Не лучше ли тебе, дорогая, подняться наверх и побыть с Томом? Стоять на часах в кладбищенской обстановке в одиночку неприятно!

Лицо Дженнсен выказало разочарование – но она, кажется, поняла, что им нужно заняться делом вдвоем.

– Хорошо, – улыбнулась она. – Побуду наверху. Если понадоблюсь, зовите!

Выждав, пока отзвуки шагов Дженнсен по каменным ступеням отдалились и стали еле слышны, Энн пробралась сквозь заслоны паутины и шепотом спросила:

– Натан, ради Создателя, скажи, что это такое?

– Здесь незачем шептать, – отозвался он. – Видишь, как стены развернуты под разными углами? Они гасят эхо.

Энн с удивлением обнаружила, что он прав. Обычно эхо в каменных помещениях сильно мешает разговору. Однако здесь, в змееобразном зале, царило мертвое безмолвие.

– Форма этого зала кажется мне странно знакомой…

– Заклинание сокрытия, – небрежно сказал пророк.

– Что? – нахмурилась Энн.

– Расположение частей этого помещения соответствует словам заклинания сокрытия. – Заметив ее недоумевающий взгляд, он раскинул руки в стороны. – Речь идет не об общем плане подземелья, не о сочетании комнат, залов и коридоров – как в Народном Дворце. Заклинание вплетено в линию стен, как если бы его сперва начертили огромными буквами на земле, возвели по этим линиям стены, а потом уж обустроили все остальное. Стены по всей протяженности одинаковой толщины – то есть наружная их сторона также повторяет форму заклинания, что дополнительно усиливает его воздействие. Хитро придумано, ничего не скажешь. Чтобы такое заклинание сработало, оно должно быть начертано кровью, и притом человеческими костями. Вот уж этого добра здесь достаточно под рукой!

– Кто-то, несомненно, затратил огромные усилия, – сказала Энн, снова оценив размеры подземелья. Теперь она различила некоторые линии и сочетания углов. – Для чего же это служило?

– Мне самому хотелось бы об этом узнать, – признался он со вздохом. – Я не знаю, предполагалось ли навсегда похоронить эти книги вместе с мертвецами или просто спрятать их, а может быть, преследовалась какая-то вовсе неведомая цель. – Натан призывно взмахнул рукой. – Иди сюда. Позволь показать тебе кое-что.

Энн пошла за ним; миновав несколько зигзагов и поворотов, пройдя мимо полок, уставленных пыльными книгами, они остановились возле ряда ниш трех футов высотой.

– Смотри сюда! – Натан указал длинным пальцем вниз, на одно из низких арочных отверстий в стене.

Энн пригнулась и заглянула внутрь. Там лежали человеческие останки.

От тела не осталось ничего, кроме костей, едва прикрытых обрывками одежды. Кожаный пояс охватывал талию, к нему крепилась перевязь, переброшенная через плечо. Руки скелета были сложены на груди. Вокруг шеи обвились золотые цепи. С одной из цепочек свисал медальон. По тому, как он блестел, отражая свет, Энн догадалась, что Натан, видимо, приподнимал его, чтобы рассмотреть, и пальцами стер пыль.

– Ты можешь предположить, кто это был? – спросила она, выпрямившись и сложив руки на животе.

Натан наклонился к ней:

– Я полагаю, он был пророком.

– Ты, кажется, говорил, что шептать незачем?

Он вскинул бровь и выпрямился во весь свой немалый рост.

– Здесь погребено еще много других людей. – Он взмахом руки указал в темноту. – Вон там.

Энн подумала: могли ли все они быть пророками?

– А книги?

Натан снова нагнулся и снова прошептал:

– Пророчества.

Она нахмурилась и оглянулась.

– Пророчества? Ты хочешь сказать – это все, все эти книги – пророчества?

– По большей части.

Волнение вскипело в ее душе. Книги пророчеств бесценны. Они – редчайшие сокровища. Такие книги могут послужить руководством, дать ответы на важные вопросы, заполнить пробелы в их знаниях, избавляя от лишних усилий. Сейчас эти ответы нужнее, чем когда-либо прежде. Нужно узнать как можно больше о решающей битве, которую Ричарду предстояло возглавить.