Их первая линия атаки бесцельно каталась из стороны в сторону, будто им нужна была гребаная карта, чтобы найти дорогу к воротам. Моррисону тоже не помешал бы компас.

Да, у их командной машины не просто отвалилось колесо, она была в огне.

Просто великолепно.

– Тайлеру все еще нужно не пропустить ни одной шайбы, – напомнил я.

Может, «Бульдоги» вытащат головы из задниц и забьют хотя бы один гол, избавив меня от необходимости идти в дурацкий ночной клуб. Подождите-ка… Что за бред? Я возненавидел себя за одну мысль о пропущенной шайбе. Чем позорнее будет поражение «Бульдогов», тем лучше.

– Да ладно. Ты Тайлера вообще видел? – Даллас мотнул подбородком в сторону наших ворот. – Он сегодня как кирпичная стена.

– Еще посмотрим.

– Пора тебе начать думать, что надеть и какую укладку сделать, – отозвался он. – Потому что ты идешь с нами.

Да что б всем пусто было. Я стал жертвой собственного успеха.

– Ладно. – Я наклонился, чтобы схватить свою бутылку с водой. – Играй по-крупному или проваливай со льда. Если и проиграю это глупое пари, мы хотя бы разгромим их.

Когда прозвучал звуковой сигнал, а ярко-красные цифры на табло сменились, по толпе пронеслись одобрительные возгласы. К моему большому разочарованию, «Соколы» вели: четыре – ноль.

От матча на территории Бойда и так не стоило ждать ничего хорошего, но в этот раз нам откровенно надирали задницу.

Наш вратарь Эдди Мендес швырнул клюшку и разразился потоком красочных ругательств, которые эхом разнеслись по всей арене. Я задержала дыхание, опасаясь, что тренер Браун удалит его, но Эдди все же остался на поле. Мой брат Дерек, качая головой, снял свои бело-голубые перчатки и покатился к скамейке запасных. Он злился на себя из-за неудачной игры в обороне, а не на Мендеса, который пропустил шайбу.

А рядом с воротами Чейз Картер – левый крайний нападающий «Соколов» – победно взмахнул кулаком и скользнул на скамейку запасных, чтобы дать пять товарищам по команде и, как всегда, позлорадствовать над проигравшими. Меня охватило раздражение.

– Терпеть его не могу, – пробурчала я.

– Я тоже, – кивнула Амелия. – На катке нет игрока хуже него.

Другие игроки, хорошие или плохие, не выводили меня из себя, как Картер. Он был воплощением несносности. Дерзость в малиновом джерси.

Самодовольство на коньках.

Он, сильный нападающий первого или второго звена, играл хорошо, но мастерство на льду не оправдывало его раздутого самомнения. К тому же, он был известен тем, что бросался в соперников оскорблениями, которые нередко приводили к потасовкам во время матчей. Как раз из-за такой инициированной им стычки мы заработали пенальти, а «Соколы», играя в большинстве, забили гол.

Чейз Картер был не только дерзким, но и чертовски изворотливым.

В конце прошлого весеннего чемпионата Картер и Дерек столкнулись лбами во втором периоде матча. Несмотря на явное подстрекательство первого, именно моего брата удалили с поля за нарушение правил, в то время как Картеру все сошло с рук. Это дорого обошлось команде, которая к тому времени уже потеряла нескольких защитников из-за травм. В итоге мы проиграли с разницей в одно очко и так и не вышли в плей-офф. Дерек все еще злился на Картера. Как и я.

Мы замолчали, снова глядя на бойню, что разворачивалась на льду. Точнее, этим занималась Амелия. Я же не могла оторвать глаз от Люка – даже когда он сидел на скамейке запасных, – и возвращалась к матчу только на пару-тройку напряженных секунд.