Тибериус настороженно кивнул.

— Дым и ненаправленные потоки огня он может сотворить без входа в турборежим, — уточнил, продолжая жевать. — Дымовые завесы у него получаются на загляденье.

— Какой у него резерв? — поинтересовался Максимус. Он уже внес в свое расписание пункт об ознакомлении со всеми личными делами. — Видели его уже в турбо?

— Один раз, — Тибериус усмехнулся — воспоминания явно были приятными. — Он сжег вертолет в ста метрах над землей. Спал потом почти неделю. Невероятная мощь, но всего десять зарядов. После вертолета осталось четыре. Остальные были до меня.

— Списать его стоит через три, — напомнил Максимус, хотя Тибериус, конечно, это знал. — Давайте продолжим, я не хочу задерживать вас с обедом, — ну не признаваться же, что у самого уже начинает ныть висок от недостатка углеводов. — У меня нет никаких замечаний к планированию и проведению операции, хотя впредь я хотел бы видеть план как минимум за сутки. Но хочу знать, — Максимус промотал видео вперед, — что вы искали? — спросил, когда на голоэкранах показался Пегас с Тибериусом на спине. — Преступник взят, потерь нет.

Некоторое время Тибериус молчал буравя его взглядом, а потом тяжело вздохнул.

— Нет, ну это ж надо… — пробормотал он вроде бы тихо, но отчетливо. — Мне было двадцать один, когда я возглавил Боевой отдел Офицерата, — бросил затем резко. — И это я говорю не затем, чтобы вы наконец поняли, что никакие согласования планов мне не нужны. А затем, что неплохо бы вам хотя бы знать, почему это произошло!

С этими словами он встал и, демонстративно выбросив в урну у двери охапку оберток от батончиков, вышел в коридор.

Мысленный счетчик эмоциональной нагрузки сдвинулся сразу на двадцать секунд. Потому что именно столько времени Максимус просидел без движения, разрываясь между желаниями догнать Тибериуса и спросить, что же случилось, впаять ему еще один выговор за повторное нарушение субординации и позвонить Федосию, чтобы сказать, что этот выскочка может хоть алмазными стрелами из глаз стрелять, но он все равно редкостное дерьмо.

Победило рациональное. Максимус сбросил с голоэкранов данные по вчерашней операции и вошел в Систему.

— Личные дела Боевого отдела, — отдал команду, плавно соскальзывая в турборежим.

Операция была очень похожа на вчерашнюю. Такие же слаженные действия боевиков, такой же успешный и быстрый результат. Судя по широкой улыбке, Лесли Грин, тогдашний Глава Боевого отдела, был очень доволен.

— Ну все, парни, грузимся! — громко сказал он, и архивное изображение на мгновение пошло рябью. — Завтра жду всех…

— Капитан, сзади! — дата на видео стояла десятилетней давности, а Джонатан Тибериус выглядел абсолютно так же, как и сейчас.

Промедли он на одну долю секунды — и никто из отправленных на задание магов не вернулся бы домой. Максимусу потребовалась вся его наблюдательность, чтобы увидеть, как Тибериус взвился в воздух. Одним прыжком оказался позади Грина, накрыл противовзрывным колпаком неприметного вида рюкзак. Глухо ухнуло, поверхность колпака пошла волнами, но выдержала.

— Что?.. — Лесли успел лишь обернуться. Кто-то из магов поднял оружие.

И все. Группу накрыли шквальным огнем.

Не сумей Тибериус вовремя изолировать взрывчатку, их бы просто положили на месте. А так в ход пошли турборежимы. Подстегиваемая адреналином магия разгонялась, сметая все ограничители, выжигая саму себя.

“В результате инцидента пятеро получили огнестрельные ранения, не опасные для жизни, — запись закончилась, и на экране возникли сухие строчки отчета. — Восемь человек пострадали в результате форсированного турборежима сверхвысокого напряжения и неприемлемой для безопасного использования продолжительности. Джонатан Тибериус направлен в медицинский центр для поддерживающей терапии во время периода регенерации. Остальные предстали перед Комиссией по профпригодности и отправлены на пенсию с формулировкой “необратимая магическая недееспособность