Вильти рассказывал Офелии о внутреннем строении их тайного убежища, о мастерах, художниках и архитекторах, которые создавали столь впечатляющие красоты.

Вскоре они оказались в самом большом зале подземелья. Развернув закрепленное у массивной двери зеркало, Вильти осветил помещение, и как только они вошли внутрь, предостерег Офелию:

– Стойте! Никто не должен ступать по этим плитам!

– А что это? – прошептала Офелия, увидев странные изображения на полу и стенах.

– Это Мозаика Ордена фей.

– Орден фей? – переспросила Офелия, ожидая дальнейшего пояснения.

– Однажды, когда этот зал только начинали создавать наши строители и архитекторы, нам явилось видение, что это помещение должно быть отдано феям в благодарность за то, что они указали, где именно нужно сооружать убежище. Никто не смел сомневаться в правдивости предсказания фей о том, что Мальяндский лес станет опасным для проживания животных. Как вы знаете, так все и случилось. Работники оставили этот зал недостроенным, но в один день двери в него распахнулись, и мы увидели все эти удивительные вещи. Не понятно, как именно они появились, ведь эта часть пещеры долгое время была закрыта, и никто не мог проникнуть туда. Некоторые думали, что феям помогал Ромби, наш главный архитектор. Но он признался, что не принимал участие в строительстве, и им занимались сами… – Вильти показал указательным пальцем на потолок.

– Волшебницы?! – дополнила Офелия.

– Вот-вот! – закивал головой бобер. Он всегда был очень серьезным и рассудительным во всем, что касалось магических сил.

Вильти жестом пригласил ее пройти вперед, аккуратными движениями показывая, куда следует ступать. В просторном, вытянутом подобно большому коридору, зале царила пугающая тишина.

– А что это за картины? – спросила Офелия, оглядываясь по сторонам.

– Я провел здесь много времени и пришел к выводу, что это не что иное, как карта. Своего рода указатели того пути, который должен быть проделан, чтобы дойти до Скалы зла. Именно там в своем логове и вершит черные дела некромант Калебор.

На первом изображении Офелия узнала Мальяндский лес, вход в пещеру, подземные постройки бобров и коати. Далее шли более загадочные пейзажи. Заброшенная деревня с кишащими вокруг нее маленькими зубастыми существами, опустошенная, почти лишенная зелени пустыня с нанесенными очертаниями каких-то длинных, ползущих по песку чудовищ. Одно из них, с головой толи ящера, толи кобры, стояло на двух ногах.

– Трагар, живущий в Песчаной саванне, – прошептал Вильти. – Сила его так велика, что ни один смертный не способен убить его. Справиться с ним может только особое зелье, которое усыпит его, да и то всего на несколько часов.

Внимательно всматриваясь в напольные и настенные мозаики, они продвигались все глубже. На следующей картине застыло дымящееся темно-зеленое болото.

– Деворар! Легенда гласит, что это чудовище вырвало из своей души доброту, совесть и сострадание и, заперев их в черном сундуке, закопало в Зловещем болоте. Это земля мертвых, – побледнев от страха, произнес Вильти, рассматривая обезображенное злобой лицо гигантского вурдалака с ввалившимися щеками, малюсенькими глазами, раздувшимися во все стороны ноздрями.

– Они пьют кровь? – спросила Офелия. Лик Деворара тоже заставил ее вздрогнуть.

– И не только кровь! Могут высосать даже душу до самой последней капли! Вильти вовсе не желал испугать ее, а всего лишь рассказывал то, что сам почерпнул из древних легенд.

Немного погодя, перед их взорами начали возникать изображения далеких земель и построек, которые были незнакомы даже Вильти. Он притих и от того места сопровождал девочку уже с неприсущим ему содроганием. Мурашки неустанно забегали по его спине, и все же он продолжал идти. Вскоре они увидели дремучий лес, ледяную страну, темно-синее море с высокими, бурлящими в неистовости волнами, зеленую долину, заполненную великанами с огромными ртами и забором остроконечных зубов. На одном из рисунков в величественном полете застыла стая больших птиц, и Офелия некоторое время внимательно рассматривала их.