– Ничего я не боюсь! – Зина очень хороший манипулятор – я тут же повелся. – Давай прогуляемся. Кстати, я знаю неплохую кафешку, можем там посидеть.

Раздается звонок. На мгновение поворачиваюсь, чтобы дать парням возможность зайти в класс. Снова смотрю в ее сторону, а Зины-Зефира уже и след простыл. Вот чудачка.

Так мы начали встречаться. Гуляли по парку, ходили в кафе, вспоминали истории из детства, делились своими впечатлениями о школе и мечтали о будущем. С каждой встречей наши отношения становились все теплее и выросли в нечто большее, чем дружеские. Ну, так мне казалось.

Однажды, как и всегда, мы встретились после уроков. Уже включились уличные фонари, и наст на сугробах переливается, как одеяло из бриллиантов. Снег под нашими ногами мягко, почти по-новогоднему похрустывает. Мы рассказывали друг другу, как прошел день.

Но внезапно все меняется. Вот она машет кому-то рукой. В пяти метрах от нас останавливается байк, и парень, слезая со своего «коня», обнимает подбежавшую к нему Зину. Они начинают оживленно о чем-то разговаривать, а я в это время стою в стороне. Все-таки решаюсь подойти и познакомиться. Но Зина, то ли почувствовав, то ли заметив боковым зрением мое приближение, целует байкера в щеку, и тот рвет с места, выруливая на дорогу.

Видимо, он был из ее тусовки.

Да уж, парадокс. Интересно нас связала судьба: я увлекаюсь рэп-культурой, она – роком. Мне нравятся 2Pac и Biggie, ей – «Ария» и «Король и Шут».

Но это не помешало нам сблизиться.

Хотя так ли это? Чувствую, как внутри что-то поменялось. Такое ощущение, словно оборвалась незримая нить, нас связывавшая.

– Ну что, пойдем? – глаза у Зины горят, как будто она только что разговаривала с Кипеловым.

– А что за парень, с которым ты сейчас общалась? – аккуратно спрашиваю я, стараясь не проявлять своих чувств.

– Да так, один знакомый с концерта, – машет она рукой. – Пару раз виделись.

Мы продолжаем идти по аллее, выдыхая облачка пара. Под ногами поскрипывает снег.

– А мне показалось, что вас связывает как минимум дружба.

– Стас, ты ревнуешь? Серьезно? – у нее удивленное лицо, будто я сказал что-то, ее шокирующее.

– Забудь.

– Подожди, – она останавливается. – Я что, твоя собственность?

– Всё, проехали. Пойдем, провожу, – я беру Зину за руку, но она ее выдергивает.

– Сама доберусь! – впервые за все время нашего общения резко отвечает Зефир и ускоряет шаг, вырываясь вперед. Это уже не похоже на те мелкие ссоры, которые нет-нет да и случались с нами до этого момента.

Я не стал что-то говорить вдогонку. Просто пошел за ней. Наверное, из-за чувства ответственности. На улице уже стемнело, и оставлять ее одну, когда обещал довести до дома, я считал недопустимым.

Зина не сбавляла скорости и молчала всю дорогу до своего подъезда. Вместо того чтобы обмолвиться парой словечек, как обычно, она захлопнула тяжелую, на скрипучей и сильной пружине дверь прямо перед моим носом.

Домой я возвращался в подавленном настроении.

«Очень странно, – размышлял я всю дорогу. – Возможно, она хотела, чтобы я извинился? Но за что? Получается, что я должен был просить прощения за вполне закономерный вопрос?!»

Я попрощался с этими мыслями, когда снимал дубленку в своей прихожей, и решил переключиться на что-то более логичное. Например, на домашку, которой задали сегодня прилично. Мама меня научила не откладывать дела на потом, и я старался сразу решать домашние задания, чтобы позже уже с чистой совестью идти гулять с друзьями.

Следующие наши встречи с Зиной были более прохладными. На одной из них, в надежде вернуть былую теплоту наших свиданий, я пригласил ее в кино.