– Вот и наш тренажер, – потер руки главврач. – Сейчас вы, коллеги, проведете прием и осмотр. А мы послушаем и поглядим. Нина Гаевна, вам и карты в руки за инициативу. Начинаете!

Врачиха покорно взяла блокнот.

– Ваше имя, фамилия, отчество…

– Сначала представьтесь, – проскрежетал ящик.

Главный удовлетворенно сделал пометку.

– И возьмите у меня информированное согласие на ваш прием, – продолжил робот.

– О, простите, распишитесь вот здесь…

– Это что? – покосился тот.

– Бумага. О том, что вы в курсе и не возражаете…

Аппарат простер суставчатую руку и нехотя нацарапал: «Я – робот».

– Итак, на что вы жалуетесь?

– На что я жалуюсь? – издевательски рассмеялся прибор. – Да на все! Гардероб не работает, полы мокрые, очередь восемь рыл…

Главврач зловеще взглянул на старшую сестру. Та побледнела.

– Мы учтем все ваши пожелания и вышлем электронный ответ, – быстро пообещал Главный. – Давайте к сути. Что вас беспокоит?

– А сесть можно?

– Конечно, присаживайтесь. – Хирург схватил стул и подскочил к аппарату.

– В тюрьме сидели? – мигнул тот лампой.

– То есть как?

– Так в тюрьме выражаются, а нормальные люди предлагают садиться.

– Садитесь, – хором взмолились все.

Автомат неуклюже взгромоздился на кушетку.

– Вот история моей болезни. – Он предъявил папку толщиной в бицепс культуриста. – Между прочим, вы мне не подстелили клеенку. У меня недержание.

– Клеенку! – скомандовал Главный, и та явилась и была подсунута под робота.

– Уважаемый, – елейным голосом пропела докторша. – Боюсь, нам не хватит времени ознакомиться со всеми вашими документами. Доложите, пожалуйста, главное.

– Главное – вши, – буркнул ящик.

– Простите?

– Вы плохо слышите? Вши. Они повсюду – в бороде, под мышками, в мудях. Я слышал о вашей клинике только хорошие возгласы… я имею в виду – громкие… и требую немедленно избавить меня от вшей.

Главврач заерзал в кресле и повернулся к дерматологу.

– Каюм Оганесович, история по вашей части…

– Он сам чесался, – немедленно заявил робот. – Пусть наденет три пары перчаток. Еще у меня болит вот тут, сзади.

– Этим сейчас же займется наш хирург. Олег Борисович, начинайте осматривать пациента. А вы, Каюм Оганесович, обработайте руки и принесите дезинфицирующий раствор.

– В кладовке на средней полке, – подсказала старшая сестра.

– А где цветы на окнах? – огляделся робот и замигал лампочками. – Где санитарные плакаты?

– Олег Борисович, умоляю вас.

Хирург уже подкрался к роботу сбоку.

– Где болит? – осторожно осведомился он.

– Вы врач, вам и виднее, – огрызнулся тренажер.

Тот осторожно ткнул его пальцем в металлическое плечо.

– Не здесь, ниже.

– Тогда здесь?

– Ниже, вам говорю! Вы невнимательно меня смотрите! Где градус обещанного внимания?

– Невролог, помогите ему, – приказал Главный.

– Пусть он встанет тогда, – пожал плечами тот. – Встаньте, пожалуйста.

Робот нехотя сполз с койки.

– Только гоняете друг к другу, – проворчал он.

– Здесь больно? Здесь? Здесь? – затараторили невролог и хирург.

– Нет, не здесь! Да, правду я слышал – где больно, там-то и не нажимают!

– Вот! – поднял палец главврач. – О том и речь! Никакого внимания. Так, побалакать о том о сем, и вроде бы все замечательно, на уровне, а как до дела – до свидания. И вроде бы все цивильно, а пациента нам впредь не видать. Дайте я сам!

Он выпрыгнул из кресла.

– Не геморрой ли у вас?

– Геморрой был у меня, – робко напомнила Нина Гаевна.

– Дойдем и до вас. Какая разница. Больного смотрим с ног до головы!

Вошел Каюм Оганесович с бутылью ядовитой жидкости.

– Повремените, – отмахнулся Главный. Он оценивающе обошел вокруг робота, остановился сзади, примерился. – Видите эти точки на месте лопаток? И третью, на месте геморроя? Смотрите и учитесь! Двумя руками я берусь так, а коленом – сюда. И – ррраз!..