— По времени не ограничиваю. Витка в обиду не даст.

— Ну и мы не будем тянуть, — Витка надевает громоздкие ботинки и переплетает высокий хвост.

А я любуюсь сестрой. Она крутая. Вся такая подтянутая, не перекачанная, как некоторые спортики, но фигура отпад, даже по моим девчачьим меркам.

Волосы длиннее моих, с красными прядями. Глаза большие, зеленые. Помню, когда была помладше, все парни окрестили её ведьмой. Потому что вмиг могла околдовать любого.

Но Витка до сих пор свободна и не торопится окунаться в отношения.

Говорит, что серьезность не для спортсменов.

— Эй, — перед лицом щёлкают пальцами, — куда улетела, сестреныш?

— Тобой любуюсь, — показываю ей язык.

Она выгибает бровь и достает до меня, подтягивая к себе.

— Так ты на себя любуйся, — кивает на зеркало перед нами, висящее на стене в прихожей, – вон какая.

— Ага, сделанная, как кукла.

Кривлю губы. Вспоминая слова Воеводина.

Да, они меня каждый раз задевают.

Брови Витки взлетают и скрываются под длинной челкой.

— Это что ещё за бред? Мальчик какой-то ляпнул?

Отвожу глаза. Сестра разворачивает меня лицом к себе и поднимает за подбородок.

— Кто этот дурак?

— Неважно.

— Слушай, обычно так говорят, когда хотят задеть. А задеть обычно парни хотят тех, кто им небезразличен.

— Вот уж бред, — фыркаю, представляя, что Кирилл ко мне что-то чувствует кроме ненависти.

— Так, отставить повешение носа. У нас есть бабло, деньги и молодость, — машет карточкой и хитро прищуривается, — что ещё нужно для хорошего вечера?

— Что ты задумала?

Витка невинно хлопает глазками и выходит.

— Узнаешь. Шевели булочками, сестра.

Торопливо зашнуровываю ботинки. Никаких каблуков, но высокая подошва никому не вредила.

Бросаю последний взгляд в зеркало и киваю.

Неплохо для пяти минут сборов.

— Я сейчас без тебя уеду, капушенция, — доносится голос сестры от лифтов.

— Да дай хоть квартиру закрыть, — ору в ответ.

Напротив хлопает дверь, и я инстинктивно разворачиваюсь, наталкиваясь на Кира.

Он окидывает меня каким-то странным взглядом. Молча проходит и идет к лифтам.

Отпад, придется с ним спускаться. Хорошо хоть, Витка со мной.

Подходим к лифту почти вместе, хоть я и стараюсь держаться от Кирилла на расстоянии, но он словно специально замедляет шаг и равняется со мной.

— О, Кирюх, привет, — сестра на подъеме.

Глаза весело блестят. Ну точно что-то задумала, чертовка. Но допытывать её бесполезно, все равно не скажет.

— Привет.

Витка хлопает по карманам джинсовки и шипит что-то на неразборчивом русском.

— Что такое?

— Спускайся, я сейчас, — заталкивает меня следом за Киром в лифт.

— Ты куда? — взвизгиваю я в закрывающиеся двери.

— Телефон забыла.

Жесть…

Лифт тут же наполняется аурой Кирилла. Хоть я и стою к нему спиной, но ощущаю его присутствие.

— Далеко собралась? — вздрагиваю от его низкого голоса.

— Тебя не касается.

Меня дергают назад и вжимают в стенку лифта. В карих глазах тлеют угольки, а я сглатываю ком в горле.

— Опять к своему Борисову? — вкрадчиво спрашивает, сканируя мое лицо.

Хочется опять ему врезать. Плохая привычка, если честно. Но руки прям чешутся, когда смотрю в это непроницаемое надменное лицо.

Вздергиваю нос, как делаю это всегда рядом с ним.

— Тебя уж точно не касается, Воеводин, — цежу сквозь стиснутые зубы.

— Держалась бы ты от него подальше, Малина, — как-то задумчиво произносит.

— Слушай, с чего вдруг такая забота? Я же не указываю тебе, от кого тебе держаться подальше, — толкаю его руку, которой он преграждает путь.

— А ты видела меня с кем-то? — ржет гад.

— Я же не лезла к тебе, когда ты с кем-то по телефону мерсикал, — добавляю в голос язвительности.