Ха, ха-ха. У меня сердце вот-вот из груди выпрыгнет. Я была уверена, что он заснул на кровати, поэтому и пошла на разведку комнаты. Ах, а если бы меня настоящий удар хватил от испуга? В отличие от меня, судорожно хватавшейся за сердце в тщетной попытке его успокоить, Клод мирно спал. Даже не шелохнулся ни разу.

Ух, как ужасно. Так хочется его стукнуть. Хоть разок. Ничего же не произойдет, если я легонько его ударю? С таким настроем я подошла к дивану. Мой запал неожиданно исчез, когда я впервые увидела его лицо на уровне моих глаз.

Черт. Во сне он похож на принца из сказки. С закрытыми глазами Клод выглядел невероятно нежным и невинным. От этой мысли меня передернуло. У меня в глазах помутилось? Это кто тут нежный и невинный? Он-то? Я точно о Клоде подумала?

Даже когда я протерла глаза, его спящее лицо все еще напоминало персонажа одной из картин на стенах. Мне он таким нравился. Он может оставаться таким же всегда?

Я посмотрела на Клода со странной смесью чувств и осторожно махнула рукой перед его лицом. Должно быть, он крепко спал, раз не слышал, как Феликс открыл дверь и я вошла внутрь. А вдруг я наемный убийца, которого отправили его прикончить, а он так мирно спит?

Ну, мне же лучше. Мне-то всего разочек надо его стукнуть. Кто знает, когда мне еще выпадет такой шанс. И я до сих пор не простила Клода за ту выходку на озере! Да, я злопамятная, и что с того?! Я задумалась, куда именно его ударить: если по лицу, то будет подозрительно, поэтому я подняла руку, целясь в грудь.

Ой! Тук!

Именно в этот момент из моего рукава что-то выпало. И как назло это «что-то» приземлилось аккурат на лоб Клода, отскочило и покатилось по ковру. Это был шоколад, который я сегодня стянула с кухни и припрятала в рукаве.

О нет…

Я сунула шоколад в рукав, чтобы Лили не нашла его! Я про это напрочь забыла, пока болтала с горничными. К тому же я сегодня даже не переодевалась. Я затаила дыхание, опасаясь, что Клод может проснуться. И в это самое мгновение он медленно, словно призрак, открыл глаза.

– …

Я замерла с поднятой рукой. Клод моргнул раз или два, а затем уставился на меня. Его глаза были сфокусированы на мне. С трудом верилось, что он буквально только что глубоко спал.

Наконец, я опустила поднятую для удара руку, неловко похлопала Клода по груди и запела:

– Б-баю-бай, баю-бай…

Что я вытворяю?..

Осознав свои действия, я внутренне взвыла. Я только что щелкнула спящего льва по носу, да? Это ведь опасно? Было бы лучше, если бы он хоть что-то сказал, но Клод не произнес ни слова. Он просто молча наблюдал за мной, а я была на грани панической атаки.

– Ночь пришла, взошла луна, ярко светят звезды.

Хнык. Я сошла с ума! Почему мой язык живет своей жизнью в моменты паники! Что я несу? Пожалуйста, хватит петь Клоду колыбельную!

– Завтра будет день опять, будем мы с тобой играть, солнцу улыбнемся.

Я усиленно хлопала Клода по груди, надеясь, что он поймет, что я пытаюсь его ударить. Интересно, какое выражение он увидел на моем лице, как только открыл глаза? Наверное, я была похожа на Чаки, что пытался придумать способ расправы. Ах. Ну почему я вечно попадаю в неприятности?

– Что это за песня?

Клод, до сих пор просто наблюдавший за мной, наконец-то открыл рот. Я моментально ответила, цепляясь за спасательный круг:

– Эта песня говорит плохим снам: «Пока-пока».

Ну дает, даже не знает, что такое колыбельная. Сестренки-горничные говорили, что все жители империи выросли на ней. Хотя мне было еще рано знать слово «колыбельная», поэтому описала ее как смогла. Я улыбнулась, скрывая свои темные мысли.