И вроде бы что в этом удивительного, все девушки рано или поздно влюбляются.

Но Виолетта влюбилась уж как-то слишком пылко, чем встревожила бабушку.

Андриана отнеслась к влюблённости Виолетты и беспокойству Милы снисходительно.

– Что ты кудахчешь над ней, как клуша, – сказала она беспрестанно беспокоящейся о внучке подруге.

Леокадия, которая не была моралисткой, неожиданно оказалась солидарна с Милой и кандидатуру возлюбленного Виолетты приняла в штыки.

– Ты связалась с сыном лавочника?! – зафыркала Леокадия, едва узнав, чем занимаются родители избранника Виолетты.

– Тётя Лео! Отец Филиппа не лавочник, а владелец супермаркета.

– По мне, это всё одно! – презрительно наморщила нос Лео.

– Лео у нас известная снобка, – примирительно пробормотала тогда уставшая переживать Мила.

– Может, у них настоящая любовь, – решилась вставить своё слово Андриана.

– Щас! Любовь! В наше-то время, – язвительно заулыбалась Леокадия.

– Ты никогда не верила в любовь, – почему-то обиделась Андриана.

– А ты верила?

– Я да! – ответила Андриана с некоторым вызовом.

И сразу же получила от подруги ощутимый щелчок по самолюбию:

– Что же ты тогда не улетела со своим Артурчиком на крыльях любви?

– Ты же знаешь, что я не могла оставить родителей!

– Глупости! Просто ты сдрейфила отправиться в неизвестность. Вон Милка любила, так пошла за своим Иваном, как только позвал!

Глаза Милы стали мокрыми.

– Извини, Милка, – спохватилась Леокадия, – но ведь у вас с Ваней и вправду была настоящая любовь, коль ты пошла за ним без оглядки.

– Почему была? – тихо спросила Мила. – Я Ваню и сейчас люблю. Надеюсь, что он там, – она посмотрела на небо за окном, – тоже помнит меня и любит. И дочка наша с ним, – добавила она ещё тише.

– Конечно, – поспешила поддержать подругу Андриана.

– А ты свою жар-птицу сама из рук выпустила, – не унималась, насмешливо глядя на Андриану, Лео.

– Мы поженимся! – вскричала сквозь слёзы Виолетта, не желающая слушать споры своих бабушек. Надо сказать, что она всех их называла именно так – бабушками.

– Ха-ха, – парировала Леокадия. И оказалась права.

Поначалу влюблённая Виолетта летала точно на крыльях! И слышно от неё было только – Филипп это, Филипп то.

Мила тихо радовалась, надеясь, что любовь внучки благополучно завершится свадьбой.

Андриана охотно соглашалась с подругой, осторожно поделившейся с ней своими надеждами, и восклицала:

– Нет, не умерла в сердцах молодого поколения романтика! Они способны любить с такой же пылкостью и нежностью, как мы когда-то!

– Ты им ещё Ронсара почитай! – усмехалась не верящая в силу любви молодого поколения Леокадия. – Или сонеты Петрарки!

– А что? – задирала нос Андриана. – Ты думаешь, что строки этих величайших поэтов не найдут в молодых сердцах отклика?

– Про отклик я даже и заикаться не стану, – гнула свою линию Леокадия, – я вообще сомневаюсь, что поколению гаджетов известны такие имена, как Ронсар и Петрарка.