Я слышал голос Джеймса так четко, словно он стоял позади меня. И если бы он действительно там был, то я бы не задумываясь, снова перерезал ему глотку.

– Да пошёл ты! – выкрикнул я и машинально кинул в портрет бутылку.

Она разлетелась на осколки, а я стал крутиться на месте, выискивая самый большой обломок.

Мне давно нужно было это сделать…

Взял самый большой кусок стекла с острым концом, на котором были мелкие зазубрины и не раздумывая, врезал его себе в кожу. В то самое место на груди, где свои крылья распахнул красный пересмешник. Сделал надрез на коже, резко дернув рукой вниз. Часть рисунка покрылось моей кровью, а область сердца неглубокой раной.

И к моему большому удивлению, я даже боли не почувствовал. Наоборот же, я наконец-то смог свободно вздохнуть.

Вытащил осколок и снова воткнул его, повредив другую часть рисунка. Я лишил птицу головы, а теперь с радостью лишу её и крыльев. И когда от рисунка практически ничего не осталось и красные кровяные дорожки полностью залили тело пересмешника, мои руки задрожали и я ощутил жгучую, острую боль. Боль от того, как я так быстро уничтожил то, что так долго было по-настоящему ценно для меня.

Я всегда ненавидел Джеймса, но ценил и уважал его. Я ценил семью, которую он мне дал. Пусть и далеко неидеальную, но я всегда знал, что если мне понадобится помощь и я попрошу, они пойдут за мной и не радумывая, встанут за моей спиной.

А теперь я сам приду к ним и меня не нужно даже просить об этом! Вот только в руке я буду держать нож не для нашего общего врага, а для них – моих братьев.

И если случится так, что я умру, то я обещаю, что затащу каждого в адовый огонь за собой. Мы ведь семья, черт его побери! Мы везде должны быть вместе!

– Правда, Джеймс? – снова поднял глаза на растянувшиеся в улыбке лицо этого мерзавца. – Готовься встречать своих сыновей в аду!

Тяжелая дверь с грохотом открылась и в комнату вошел мужчина. Я всё еще сидела возле двери, крепко прижав голову к своим коленям. Прошло не больше получаса с того момента, как Фрэнк вышел из этой комнаты, а я и с места не сдвинулась.

Все это похоже на гигантскую головоломку, кусочки от которой я не могла отыскать, чтобы можно было бы сложить их вместе. И всё наконец-то бы закончилось…

Тяжело дыша, подняла голову вверх и проследила взглядом за мужчиной, который прошёл до кровати. Высокий, накаченный, в чёрной рубашке и того же оттенка джинсах. В его руках было махровое полотенце и еще что-то из одежды.

Его лицо мне знакомо. Один из тех, кого Алек называл своим братом. Имя его мне было не вспомнить, но вот этот холодный взгляд и волевые черты лица было не забыть. Он хладнокровно наносил удары ногами в живот полуживого Люка в кабинете Джеймса несколько лет назад…

– Тебе надо привести себя в порядок, – сухо сказал мужчина, небрежно бросив в меня какими-то вещами. – Пошли, я отведу тебя в душ.

– Я никуда не пойду, – прошипела я ему в ответ.

– Хочешь создать нам проблемы, принцесса? – спросил он меня, присев рядом со мной на корточки.

Поджала губы, подняв на него свои опухшие красные глаза. Его серые глаза заскользили по мне: от макушки до кончиков пальцев ног и вернулись к моим губам. Большой палец потянулся к моему лицу и он еле касаясь, убирал кровяной след с уголка моего рта.

– Любишь показывать свои зубки? На твоем месте я бы не спорил с Фрэнки. Даже я иногда не могу угадать, что у него на уме. Он у нас тот самый малый, у которого зашкаливает креатив. Ну, ты поняла о чем я!

Это но мое похищение назвал креативом?