– Знаю.

– Будь тихим мальчиком.

Крепко обхватил пальцами рукоятку ножа и с особой силой вонзил его ему в руку. Вытащил и ударил ещё сильнее. А потом еще и еще…

Все мои мысли в этот момент были только о моей малышке. Он сделал ей больно, а я ему за это отомстил. Я держал лезвие ножа у его горла, а другой рукой наносил резкие, глубокие удары по его рукам. Кровь залила большую часть этого гребанного небольшого стола, но Марти слишком хотел жить и лишь крепче стиснул зубы.

И когда ему чертовски стало не хватать кислорода в легких от боли, которую испытывало его тело, он произнес всего лишь одно слово:

– Хватит…

– Я остановлюсь, когда посчитаю нужным это сделать! – прорычал я ему в ответ и сам ощутил катастрофическую нехватку воздуха у себя в груди. – О чем ты думал, когда позволил себе касаться её? О чем ты, твою мать, думал? Неужели, ты думал, что я не отомщу тебе?

Марти лишь что-то невнятное проскулил в ответ.

– Пять лет назад я чётко дал вам всем понять, что она моя! Моя, твою мать! А если у вас не хватило смелости лично предъявить мне претензии и вы решили использовать хрупкую, ни в чем не виноватую девушку для этого, то получайте то, что каждый из вас заслужил…

Из дома Марти я вышел через центральный вход. Мои руки были в его крови, а меня больше беспокоило то, что несколько капель попало на мою любимую белую футболку и ее мне уже было не отстирать.

Недовольно выругался себе под нос и стал тщательно протировать белым платком окровавленное лезвие своего ножа.

– И? – не выдержал Люк, как только заметил меня на лужайке дома. – Только без подробностей, а то у меня желудок слабый!

Меня еще потряхивало. И это был приятный мандраж, это как получить долгожданную награду за свои старания. Я получил наслаждение от того, что сделал и от этого я себя возненавидел.

– Немного поцарапал его, – ответил я, переводя дыхание. – Но думаю, он запомнит этот урок на всю свою оставшуюся жизнь.

Бастиан довольно ухмыльнулся на мой ответ, а Люк перевел свой взгляд с моего лица, на мои руки.

– Думаешь, я поступил с ним гуманно? – теперь я задал вопрос Бастиану, а он в ответ лишь пожал плечами.

– Ты думаешь, что он выживет после этого? – снова спросил меня не на шутку взволнованный Люк.

– На его месте, я бы сам вздернулся.

Я проснулась где-то посреди ночи от шума, доносящегося с первого этажа. Все еще в этом доме и в этом дерьмовом платье. Судя по всему, до восхода солнца было еще далеко, но в этот день всё началось не так, как всегда.

Стоило мне открыть глаза, как я почувствовала изматывающую тошноту. Меня мутило. Мутило от всего. Даже от цвета стен и звука оседающей пыли на мебели.

Мне еще никогда не было так дерьмово. Во всех смыслах этого слова.

Яркий свет ударил мне в глаза и мне пришлось зажмуриться и прикрыть их рукой, чтобы дать возможность себе привыкнуть. В комнату влетел Дэйв.

– Что происходит? – спросила я запыхавшегося мужчину, который быстрым шагом вплотную подошел ко мне.

Его грудь ходила ходуном, губы были бледные. Он приложил указательный палец к моим губам и быстро напомнил мне о том, как я должна вести себя:

– Он в бешенстве! Не смей сегодня перечить ему! Ты поняла?

– Кому? Фрэнку? – заспанным голосом переспросила я. – Объясни мне, что происходит?

Не успел мне Дэйв ответить, как дверь с грохотом открылась, оставив на стене небольшую вмятину от круглой ручки.

– Не спит? Отлично! – прорычал Фрэнк, а точнее его звериная копия.

Он смотрел на меня глазами дикого волка во время охоты. И я сразу поняла, что с его мертвой хватки мне уже будет не выбраться.