– Кто? – заинтересовалась Лина. У них давно уже не было никаких общих знакомых.

– Плюсик!

– Плюсик? – удивилась Лина. – Валька, что ли? А где ты его выкопала?

– Мы с ним теперь часто видимся. Он на мужа как-то вышел по работе, уж года три назад, наверное: Валя то деньги давал для больницы, то праздники там помогал организовывать. Толя мне про него все рассказывал-рассказывал, а потом уже встретились как-то, и оказалось, что это наш Валька. Он такой смешной стал, лысый – и с хвостом, представляешь? – смеялась Лариска, очевидно, с удовольствием вспоминая встречу с Валькой Плюсниным, еще одним членом их детской дворовой компании.

– И чем он теперь занимается? – заинтересовалась Лина богатой на выкрутасы биографией старого знакомого. – Я его сто лет не видела.

– Умрешь от смеха, – пообещала Лариска. – Он теперь в ветклинике работает, а на визитке у него знаешь что написано? Нет, погоди, я тебе покажу!

Лариска метнулась в комнату, чем-то там пошуршала, что-то уронила и наконец вернулась в прихожую, неся в вытянутой руке зеленый прямоугольник.

– «Ветеринарный центр «Хэппи дог», Плюснин Валентин Андреевич, зоопсихолог», – с удивлением прочитала Лина.

– Ничего себе, да?! Забери себе, у меня еще есть, – захихикала Лариска. – Ну ты же знаешь Плюсика, он вечно что-нибудь такое выкинет – хоть стой, хоть падай! А теперь у него собачий театр. Вот из нашего барбоса артиста сделал. Ричард, иди сюда! Не лезь к Лине, охламон! Сидеть! Сидеть, я сказала!

Не ожидая ничего интересного от невоспитанного беспородного пса с совершенно не подходящей ему «царственной» кличкой и уже жалея, что визит слишком затянулся, Лина вежливо улыбнулась и стала надевать куртку.

– Погоди-погоди, мы тебе что-то покажем! – продолжала улыбаться Лариска. Она повернулась к собаке и заговорила громко, с выражением, хорошо поставленным «дикторским» голосом: – Но тут Волк увидел Красную шапочку…

Ричард вскочил и навострил уши.

– …он подумал – какая вкусная девочка, надо ее съесть! – продолжала Лариса.

Ричард насколько раз облизнулся и подошел поближе, в глазах застыло напряженное внимание.

– Он подбежал к ней и сказал: «Здравствуй, Красная шапочка!» – тем же многозначительным голосом произнесла хозяйка.

Ричард оглянулся, подумал, потом подошел к Лине и подал ей лапу, здороваясь. Она пожимать не стала, только улыбнулась.

– Ричи у нас Волка играет, страшно – аж жуть! – похвасталась Лариса. – Понимаешь, Валя придумал в больницу, где муж работает, животных приводить. Там дети со всей области, лежат подолгу, некоторых и не навещают даже – вот они к ним и приводят собак и кошек, только не злых, чтоб их гладить можно было. Попугая привозили, кроликов, черепаху, хомячков всяких. Но собаки, конечно, лучше всего, они же общаются как люди. А потом просто так посещать деток надоело, так животным роли в небольших сказочных сценках придумали – ничего особенного, конечно, простенькие, но дети хохочут до слез. Мы с Ричи туда как на работу теперь ходим, ему ужасно нравится – и аплодисменты, и вкусненькое дают. А Красная шапочка – мальтийская болонка! Только он – мальчик, но детям же невдомек. Такой артист, ты не представляешь! А как поет – все со смеху покатываются! Только он заболел, на правую заднюю лапку уже неделю хромает. Валя обещал подлечить, у него там в клинике и рентген есть, и все такое, как у людей, честное слово! Ой, слушай, Лина, а твоя собачка жива-здорова? Не хочешь с нами, а? А то мы еще в детский дом обещали, но пока срывается.

Она смотрела на Лину с безумной надеждой – вот дурочка.

– Н-нет, наверное, у нас не получится, времени нет, – объяснила Лина и незаметно повела плечами, представив, что чужие дети будут теребить ее Бусечку и хохотать над ее нарядами. Но Бусечка же не дурень Ричи, она же все понимает, она обидится смертельно! – Да и Буся нервная очень, с детьми не ладит, у нас же в доме маленьких детей нет.