Первый Сеп-хатти настиг их спустя нескольких часов пути. Сначала раздался непонятный гул, а потом с ближайшей вершины начало спускаться мерцающее снежное марево. Им повезло — пещера оказалась рядом. Такая маленькая, что вдвоем с виртой они едва там поместились. Трясясь от страха, Ким попыталась вспомнить как раньше закрывал проход косматый Верн. Он ведь сделал это сам, без кхассера, имея в своем распоряжении лишь такой же камень, как у нее. За тонкую цепочку она вытянула из-за пазухи медальон, покрутила его в руках, погрела своим дыханием и оставила на пороге, надеясь, что сработает.

Вирта, наблюдая за ее неубедительными действиями, только фыркнула и плотнее вжалась в стылую стену. На ее морде так явно отражалось недоверие, что Ким даже обиделась.

— Должно сработать…наверное.

Да что уж врать, она сама не верила в то, что делала.

Снежный ураган стремительно приближался. Внутри него угрожающе кружились вихри, полные ледяных осколков, сверкали молнии, а раскаты грома отражались от древних скал, усиливаясь и оглушая.

— Спаси нас, Трехликая — только и смогла выдохнуть Ким, отчаянно обнимая Лиссу и жмурясь.

Амулет не подвел, выставил защитную стену на пути бурана, не пропустив его вглубь. Стена получилась неидеальной — в пещере сильно похолодало и закружился хоровод колючих снежинок, но все-таки настоящая ярость Сеп-хатти была погашена. Он бросался на невидимую преграду, рассыпался миллионами ярких искр, лютовал, но не мог пробиться внутрь.

— Получилось, — сквозь слезы облегчения выдохнула она, — ты видишь? Получилось!

Вирта только икнула, тогда Ким забралась к ней под бок, накрывая плащом не только себя, но и свою верную подругу.

— Вдвоем теплее, да?

Лисса опустила ей на плечо шипастую голову и грустно вздохнула.

Первую ночь они провели в тесном закутке под гигантским обломком, застрявшим между двух отвесных скал, вторую — в пещере, настолько глубокой, что если забиться в самую ее дальнюю часть, то холод и снег не достанут. Правда пришлось из недр пещеры выгонять каких-то зверьков, похожих на злых енотов.

Одного из них поймала вирта. Разодрала и жадно урча съела, не оставив даже костей.

Ким отвернулась, чтобы не видеть это зрелище. Енота было жаль, но каждый выживает как может, а Лиссе нужно было много сил, чтобы вывести их обоих. Она послушно карабкалась по отвесным скалам, перемахивалась чем бездонные ущелья, змеей стелилась по самому краю обрывов. Иногда следовала строго указаниям Ким, которая вела их, чуть ли не каждый миг сверяясь с картой, а иногда своевольно натягивала поводья и сворачивала совсем в другую сторону. И не разу не ошиблась. Спасая и себя, и свою отчаянную хозяйку от гибели.

Именно благодаря ей они избежали столкновения со снежной лавиной, обошли коварно притаившееся в снегу ущелье, нашли узкий разлом, там, где его казалось не могло быть и спаслись от очередного коварного Сеп-хатти.

И Ким благодарила всех богов: и Трехликую, и тех, кому поклонялись в Андракисе, за то, что однажды она завернула в узкий проход между шатрами и нашла раненую вирту.

В последний день перед окончанием зимы Ким не находила себе места. Сумерки уже спускались, а им еще предстояло преодолеть последний перевал и спуститься в долину. Времени так мало, нетерпение и страх остаться среди заснеженных гор толкали вперед, но здравый смысл говорил: остановись, передохни, ночью ты точно свернешь себе шею и погибнешь в нескольких метрах от спасения. И вот они сидели в очередной пещере, дожевывали остатки вяленого мяса, смотрели на скромные язычки пламени, облизывающие закопчённый котелок.