В 50-е годы страсти по прическе а-ля Мэрилин Монро докатились и до советских женщин. Модницы самоотверженно спали на бигудях, с вечера накрутив «голливудские» локоны на пиво: в советских парикмахерских тех времен реактивов для химической завивки еще не было. А между тем на Кузнецком мосту существовал небольшой куафюрный салон. Просто знали о нем только избранные – богемные барышни да дочки партийной элиты.

В полуподвальном помещении колдовал настоящий маг по части женской прически, все называли его просто Лео. Именно он одним из первых в Союзе раздобыл дефицитный набор реактивов для перманента производства ГДР, и из салона Лео одна за другой стали выплывать точные копии Мэрилин. У Лео же возжелала сделать себе свадебную прическу – конечно, в стиле той же заокеанской дивы! – и дочь одного крупного железнодорожного чиновника.

Накануне свадьбы молодая прибыла к мастеру: щедро нанеся ей на голову импортное чудо-средство и накрутив волосы на деревянные палочки, Лео попросил клиентку немного подождать. За время ее ожидания элитный цирюльник принял еще двух важных посетительниц, а когда вернулся к голове невесты… о, ужас! То ли парикмахер не пожалел ядреного средства, то ли просто отвлекся слишком надолго, но… Волосы девушки были безжалостно сожжены и превратились в неприглядную копну сухой соломы!

Невеста долго билась в истерике и хотела даже отменить свадьбу. К счастью, в конце концов инцидент был исчерпан. Лео сделал новобрачной бесплатную стрижку «под мальчика», а досадное неразумение объяснил тем, что якобы не все типы волос принимают «химию». Однако этот случай породил потом массу слухов. Злые языки утверждали, что не мог профессионал уровня Лео допустить такой дурацкой оплошности! Очевидно, уверяли они, он испортил девушке волосы нарочно! Но вот зачем? И ответ со временем нашелся: знакомые парикмахера насплетничали, что прежде Лео в течение трех лет снимал одну комнату на двоих с… женихом своей клиентки! А расстались они, мол, только когда приятель променял сожительство с Лео на выгодный брак с дочкой высокопоставленной особы.

В 1987 году, накануне выхода в свет первого альбома ирландки Шинед О’Коннор («The Lion And The Cobra»), продюсеры потребовали от вечно взлохмаченной певицы сделать более женственную прическу – в целях привлечения публики. Шинед пообещала, но на презентации альбома предстала… лысой! Столь экстравагантным поступком она надолго зарекомендовала себя в глазах соотечественников бунтаркой и нонконформисткой, однако мало кто знает истинную причину ее демарша.

В то время Шинед состояла в официальном браке с музыкантом Джоном Рейнолдсом (участвовавшим, кстати, в записи ее альбома), и у них даже родилась дочь. Однако на самом деле О’Коннор всегда любила только женщин! Лишь совсем недавно, в интервью лесби-журналу «The Curve», Шинед призналась: «Всю жизнь я появлялась на людях с парнями, потому что гомосексуальность в обществе, мягко говоря, долго не приветствовалась. Но теперь пришло время признаться: на самом деле я – лесбиянка!»

…Накануне исторического «облысения» Шинед в одном из лондонских клубов познакомилась с молоденькой актрисой из гастролирующего в английской столице бродвейского театра. Девушки уже вышли на улицу, намереваясь поехать к Шинед, когда на певицу неожиданно накинулась сгоравшая от ревности подруга новой знакомой. Разъяренная фурия выплеснула на голову О’Коннор изрядную порцию предварительно разогретого воска для депиляции. Волосы Шинед буквально на глазах превратились в бесформенную склеившуюся массу, а на следующий день… стали вылезать клочьями. На носу была презентация альбома, и певице не оставалось ничего другого, как превратить вопиющее безобразие на своей голове в такую же вопиющую экстравагантность «нового имиджа».