Она вспомнила родное телевидение. Фильмы, которые так любила, передачи… И тут её словно обожгло: Тальков!

Несколько месяцев назад она случайно зашла в зал, когда по телевизору показывали концерт. Взглянув на экран, она уже не смогла оторваться. Мужчина лет тридцати пел: «Чистые пруды – застенчивые ивы, как девчонки, смолкли у воды…»

Его глаза, полные невыразимой глубины и разрывающей боли, словно открывали дверь в другую реальность. Это был Игорь Тальков.

Ирина впервые услышала это имя, но сразу поняла, что теперь не забудет его никогда.

Позже она спрашивала о нём родных, знакомых, но известен он был мало.

Через какое-то время по центральному телевидению показали ещё одну песню в его исполнении – «Летний дождь». Магия повторилась.

И вот когда у Ирины оставался последний день перед отъездом в Штаты, она нашла в Москве музыкальный ларёк и попросила кассету Талькова. Она сказала, что ей нужен альбом с песней «Летний дождь». Продавец поставила кассету в магнитофон, и Ирина услышала знакомую мелодию. Эту кассету она купила и взяла с собой в Америку, чтобы вспоминать о России, слушать русскую речь в исполнении полюбившегося голоса. Теперь же, внезапно вспомнив, что не выложила её из чемодана, отыскала небольшой свёрток среди оставшихся вещей и бережно достала кассету.

«Не поломалась!» – успокоилась девушка.

На кассете была фотография Игоря Талькова. Он стоял перед окном и смотрел на дождь.

Глядя на фотографию, Ирина вдруг вспомнила глаза отца – понимающие, но всегда таящие невысказанную грусть. Ей стало теплее. Будто родные руки крепко прижали её к себе – совсем как в далёком детстве.

Ирина не помнила, в какой момент её глаза закрылись и она снова провалилась в сон. Возможно, воспоминание о дорогом её сердцу человеке успокоило взбудораженное воображение и позволило уснуть.

Когда она открыла глаза, из окошка радостно лились солнечные лучи. Почему-то хотелось петь и танцевать! Остатки волнений и сомнений испарились под ярким солнечным потоком.

Радостно напевая, Ирина побежала в ванную.

За завтраком все увидели, что она в хорошем настроении и тоже, словно преобразились. Каждый сказал Ирине что-то приятное, Керри и вовсе был в ударе и всё время шутил. И хотя Ирина не понимала и половины его шуток, ей было всё равно – она просто смеялась вместе со всеми.

Был выходной. После завтрака родители занялись своими делами, Кейт собралась к подружке, а Энджел предложила Ирине отправиться в гости к Эйприл. Ирина согласно закивала и уже было устремилась к выходу, но Энджел её остановила.

– Подожди, мне надо накраситься, – сказала она Ирине.

– Накраситься? Зачем? Мы же не на вечеринку идём, – недоумённо уставилась на неё Ирина.

– Видишь ли, у меня такая привычка! Я не выхожу из дома ненакрашенная, – прозвучало в ответ.

Думая, что пять минут погоды не сделают, Ирина зашла в комнату Энджел и завела разговор о каких-то пустяках.

Энджел тем временем достала из комода огромный косметический сундук. Новенький, лакированный, он весело поблёскивал в лучах утреннего солнца.

«Наверняка это подарок на шестнадцатилетие», – отметила про себя Ирина.

Энджел с довольным видом расположилась на кровати и открыла своё сокровище.

Увидев количество косметики, Ирина округлила глаза.

Энджел не обратила внимание на удивление русской девушки. Спокойными размеренными движениями она стала доставать одну за другой косметические принадлежности и раскладывать их перед собой. Лицо Энджел преобразилось: с него исчезла привычная улыбка, а в глазах появилась незнакомая собранность.

– Ты не против, если я посмотрю, что у тебя тут? – спросила Ирина.