«Конечно! – неожиданно осенило Марианну. – Как же я сразу не поняла, что совершила преступление против своего рода. Я предала свою семью, и кара небесная не заставила себя ждать».

Что-то перевернулось внутри у Марианны. Где-то глубоко-глубоко, в самых дальних уголках ее сознания, произошло неожиданное движение. Как будто сдвинулся какой-то глубинный потаенный пласт, о существовании которого она никогда раньше даже не подозревала. И в образовавшуюся брешь, как лава из кратера разбушевавшегося вулкана, хлынула вдруг наружу звериная первобытная память их рода. Она заполнила собой все ее сознание, весь ее мозг, который теперь властно и жадно требовал мести.

Марианна высоко вскинула голову и прямо посмотрела отцу в глаза. Щеки ее пылали, взгляд был полон решимости, граничащей с фанатизмом. Она разжала губы и громко произнесла, как клятву:

– Я сделаю это. Я уничтожу его.

Слабая улыбка осветила лицо отца.

– Я верю тебе. Теперь я умру со спокойной душой. – Он привлек ее к себе и поцеловал в лоб. – Благословляю тебя на святое дело. Да хранит тебя Господь.

Не успела Марианна прийти в себя после смерти Арсена, как разразилась новая трагедия. Умер отец. Он ушел в мир теней через несколько дней после того, как Марианна поклялась ему отомстить за смерть брата и привести в исполнение закон кровавой мести. После того как она заверила отца, что сделает это, он окончательно потерял какой-либо интерес к жизни. Все земные дела его были завершены. Осталось только одно, последнее. Но его он перепоручил дочери, вверил в верные руки, которые, он знал, не подведут его ни при каких обстоятельствах. Самое время для ухода.

Отец умер легко и незаметно. Просто заснул вечером, а утром уже не проснулся. Марианна нашла его остывшее тело, когда принесла ему завтрак. Взгляд отца был устремлен вверх, на губах застыла улыбка. Казалось, что его последние мысли были о чем-то приятном.

Марианна осторожно прикрыла его веки и отдалась во власть постигшей ее новой утраты. Она долго и безутешно рыдала, казня себя за то, что когда-то легко и бездумно покинула отчий дом, представляя, какую сильную рану нанесла отцу своим бегством. Она знала, что для него это был удар ножом прямо в сердце. Второй после смерти матери. Третьим ударом, которого он уже не смог вынести, была гибель Арсена.

Первый раз в жизни Марианна задумалась о том, что по сути самые близкие и любимые люди являются нашими самыми жестокими и безжалостными палачами. Вольно или невольно они однажды становятся ими. Так не лучше ли навсегда оставаться одинокой? Тогда никогда не придется переживать боль утрат.

Марианна не знала ответ на этот вопрос: лучше или не лучше быть одной по большому счету. Но вот в конкретном ее случае, в маленьком срезе ее сегодняшней жизненной ситуации, это представлялось ей самым идеальным состоянием. Чем больше Марианна думала об этом, тем больше укреплялась в правильности избранной позиции. Чтобы исполнить клятву, данную отцу, она должна быть одна. Никто своим присутствием не должен смущать ее образ мыслей и предстоящих поступков, не то что словом, но даже мысленно. Слишком велико бремя клятвы, данной отцу.

Марианна представила, что сказал бы ей Олег, узнай он, что она взвалила на себя такую ношу. Она была уверена, что он усомнится в ее психической полноценности. Ведь он европеец до мозга костей и вряд ли поймет мотивы поступков дочери маленького, но очень гордого народа. Он даже не знает, какой она национальности. Марианна никогда не заговаривала об этом, не желая с кем-либо обсуждать тему своего происхождения, а он и не спрашивал.