– Брось! Ерунда, уж сотня вёсен минула. Что мне, скорбеть об этом всю жизнь? Похоже по мне, что я сильно от этого страдаю по сей день? – он искренне и оттого невыразимо обаятельно улыбнулся, туманные глаза озарились лазурно-голубым сиянием.

– Нет, не похоже, – согласилась девушка, невольно улыбнувшись от взгляда на него. – Но я всё-таки…

– Из приличий, я знаю, – снова прервал её маг. – И, как по мне, из приличия говорить то, чего не чувствуешь, ещё более неприлично. В молчании и то приличия больше, чем в пустых словах.

– Я не из приличия, Амаран. Мне правда жаль, даже если сейчас это не терзает тебя, что в твоей жизни были такие потери. Это искренне.

Он остановился посреди улицы, задумчиво глядя себе под ноги. Улыбка его изменилась, стала ласковой и мягкой. Руки его несколько раз быстро и нервно сжались в кулаки и тут же разжались. Маг боролся с желанием прижать Ниольи к себе и не отпускать, может быть, никогда в этой жизни… Когда Амаран поднял на неё взгляд, эльфийка вздрогнула от нежности и теплоты в его глазах, проникавших в самое сердце…

– А впрочем, я вот сказал, – продолжил он тем же тоном, что говорил до этого, и уверенным шагом снова пошёл вперёд, – что не страдаю от произошедшего, а всё-таки, море я ненавижу, уж не знаю, потому или нет. И корабли ещё тоже ненавижу. И дурацких чаек, которые постоянно орали и гадили всюду!

Ниольи нервно усмехнулась и будто смутилась от этих слов.

– Значит, ты чаек не любишь?.. – уточнила она, слишком взволнованно для такого глупого и даже бессмысленного вопроса. Амаран заметил её беспокойство и удивился, но ответил со всей своей прямолинейностью:

– Терпеть их не могу! Знаешь, сколько раз мне на голову прилетало птичьим дерьмом за то время, что я жил около моря?

– …сколько?.. – после недолгой паузы, спросила явно ошарашенная и растерянная такими откровениями и постановкой вопроса, Ниольи. Лучшего на ум ей не пришло.

Амаран от души рассмеялся.

– Я не считал!.. – ответил он. Его голос звучал ещё мягче и обворожительней от смеха. Ниольи совсем покраснела и не в состоянии была оторвать взгляда от дороги у себя под ногами. – Но я могу постараться припомнить все случаи, если тебе это важно, – добавил маг, видя её странное смятение.

– Это не… важно, – пробормотала она, выглядя совсем несчастной и расстроенной.

– Если не хочешь говорить, в чём дело, я выпытывать не стану, но знай – мне не безразлично, что тебя так беспокоит. Если чайки нагадили и тебе в душу, будь уверена, им не уйти от расплаты! Стану Великим магом, и первым делом возьмусь за них!

Ниольи улыбнулась его шутке. Все её беспокойства рядом с Амараном и его насмешливым ко всему в мире настроем казались теперь глупыми.

– Я сама чайка, – призналась она. Маг с непониманием посмотрел на неё, замедлив шаг. – Ты же наверняка это изучал, некоторые эльфы могут оборачиваться в зверей…

– Ты умеешь превращаться в птицу? – изумлённо переспросил маг. Глаза его восторженно засверкали. Ниольи робко кивнула. – Покажешь?!..

– Не сейчас!.. – испуганно пролепетала она под пылающим и нетерпеливым взглядом. – Я редко тренируюсь и… вдруг выйдет как-то нелепо…

– Какая разница? Я столько об этом читал и слышал от учителя, но ещё ни разу не удалось увидеть это лично! Прошу тебя, Ниольи!

– У нас ведь с тобой ещё будет время, правда? Я немного потренируюсь… одна. Понимаешь, Ниотэну очень не нравится, что я умею такое делать. Он ругается, если узнаёт, что я пробовала превращаться… Говорит, что это опасно… впрочем, как и всякая магия, – на этих словах Амаран, не скрывая презрения, поморщился. – И я в последнее время совсем не занималась этим, чтобы не рисковать собой… ну, и не злить брата.