И тут же начинает биться быстро-быстро. Боже мой! Не сдали…

– Точно? – в голосе генерального сомнение.

– Да. Ее сложно не заметить, – усмехается шатен.

– Спасибо, мужики.

Лишь когда мы трогаемся с места, я сажусь и выдыхаю с облегчением. Спиной прижимаюсь к спинке сиденья. Закрываю лицо руками. Понимаю, что кончики пальцев дрожат.

– Во что ты вляпалась? – слышу голос спереди. – Кто это был вообще?

Поджимаю губы. Молчу. Брюнет пристально смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– Почему без сумки и куртки? – продолжает задавать вопросы. – Что они тебе сделали? Может, лучше в полицию поедем?

– Отвезите меня домой, – прошу.

– В травмпункт надо. Потом в полицию.

– Я не ранена, отвезите меня домой! – говорю уже настойчивее. – Пожалуйста! Не надо полиции!

– Ты сперла что-нибудь? – шатен подает голос. – Тебя поэтому с охраной ищут?

Я? Украла?

– Ничего я не брала, – бормочу, – мне нужно домой…

Я без телефона, на улице уже часов десять. Мама точно сходит с ума. Она вызовет полицию. Если уже этого не сделала.

– Ладно. Черт с тобой. Адрес говори, – фыркает брюнет.

Называю улицу, дом и подъезд. Шатен включает музыку, откидывается на сиденье.

А я сжимаю ткань юбки пальцами. Все еще не могу прийти в себя.

До меня доходит, что из лап одного похотливого козла я попала к двум другим мужикам.

И неизвестно, домой меня везут или куда-нибудь в лес…

– Как тебя зовут? – шатен просовывается между сиденьями, с ухмылкой меня осматривает. – Необычная ты такая…

Молчу.

Боже, не говорите со мной! Не обращайтесь!

– Я заплачу, – тихо говорю, губы облизываю, – за бензин и…

– Боже, – раздраженно стонет брюнет, – откуда ты такая взялась-то?

Дальше диалог не клеится.

– Приехали, – спустя минут десять мы сворачиваем к моему дому.

Машина подъезжает к нужному подъезду. Брюнет глушит мотор.

– Спасибо, – вылезаю из машины и припускаю к двери.

Набираю номер квартиры дрожащими пальцами. Так страшно! Все мои самые жуткие кошмары ожили этим вечером!

Домофон пикает.

А внедорожник все еще стоит. Резко разворачиваюсь и встречаюсь взглядом с брюнетом. Он курит в открытое окно и глядит на меня. Пристально. Изучающе.

По коже бегут липкие мурашки.

Распахиваю дверь, слышу сзади рев мотора.

Уехали, ну, слава богу. Поднимаюсь на пятый этаж, в нашу с мамой квартиру.

Мы живем вдвоем, папа умер, когда мне было десять. Спустя три года мама снова вышла замуж.

Отчим был хорошим и добрым. А еще у него было два сына. Олег и Егор. Олег старше меня на одиннадцать лет, а Егор на десять.

Но у нас так и не вышло стать нормальной семьей. Отчим с мамой начали ругаться спустя два года после свадьбы. А сводные братья особо меня не любили.

Мы жили в разных частях особняка, а когда мне стукнуло четырнадцать, они и вовсе покинули отчий дом. Два года мама и отчим пытались что-то склеить. А потом мы уехали.

Мама сказала – не сошлись характерами.

Но там что-то другое. Помню, как она больше года плакала каждую ночь. Он звонил, писал. Но мама потом и вовсе сменила номер телефона.

Дверь открыта. Мама всегда так делает, если я забываю ключи и звоню в домофон.

– Тося! – бросается мне на шею, как только я переступаю порог квартиры. – Доченька, где ты была? Я уже готова была звонить по больницам!

– Я… – не нахожусь с ответом сразу.

Мама очень переживала за меня, когда случилась беда. Защищала. А теперь… снова…

– Господи, что с тобой такое?! – она в ужасе осматривает мои рваные вещи. – Милая…

– Мам, я…

– Тось? – с кухни к нам выходит мужчина.

– Дядя Боря? – глазам своим не верю.

Отчим?! Точнее, бывший отчим. А они вообще бывают бывшими? Мысли появляются, цепляются друг за друга, путаются и испаряются.