Один из зрителей, сидевший в середине ряда, недалеко от его сиятельства герцога, даже не шелохнулся, ожидая, пока к нему подойдут. Лишь снизу вверх внимательно рассматривал подходившего молодого человека. Тот, в свою очередь, с удивительной дерзостью, учитывая, как напряглись все остальные, смотрел на него. Широкое лицо. Квадратная челюсть с плотно сжатыми губами. Морщин ровно столько, сколько нужно для человека, которому слегка за пятьдесят. Серый камзол без каких-либо знаков отличия – даже не вдруг поймешь, военный или гражданский. Складки жабо ниспадают на грудь. Каштановый парик уложен волосок к волоску. Пожалуй, только пуговицы были серебряными, и на пальцах перстни сверкали драгоценными камнями в таком количестве, какое не мог позволить себе никто из присутствующих. Такое впечатление, что некоторые он надел нарочно, вопреки этикету и даже здравому смыслу. Было заметно, что спокойствие составляло часть его характера, души и внутреннего облика, как парик и жабо составляли часть облика внешнего.

– Как ваше имя, молодой человек?

– Ариэл, ваше… хм… – Подмастерье чуть замялся, компенсировав ошибку коротким, по-военному четким поклоном. – Ариэл… Боуди.

– Вы военный, господин Боуди?

– Нет. В данный момент я имею честь состоять младшим подмастерьем на кафедре алфизики.

– Ваша выправка и любовь к оружию свидетельствуют об ином.

– Мне приходилось заниматься многими вещами…

– Но любовь к науке победила, верно?

– Скажем так, – Ариэл в упор взглянул на собеседника, – в этом направлении я увидел для себя кое-какие перспективы. И личную выгоду.

Слышавшие этот разговор ректор и профессора возмущенно переглянулись, но не осмелились и слова вставить.

– Значит, наука для вас – способ обогащения? – продолжал мужчина в сером камзоле.

– Позвольте мне не отвечать на этот вопрос, ваше… хм… императорское величество.

– Это непростительная дерзость!

Словно услышав условный сигнал, несколько стражников ненавязчиво придвинулись ближе, а профессора и ректор, наоборот, отступили подальше.

– О, всего лишь нежелание делиться с кем-либо своими проблемами.

– Даже с тем, кто мог бы помочь в их решении?

– Даже с такими людьми.

И снова, как будто только что прозвучал некий сигнал, стража сделала шаг – теперь уже назад.

– И что же это за проблемы, которые никто не может для вас решить?

– Женщина.

Несколько секунд мужчина в сером, тот, кого Ариэл назвал его императорским величеством, молчал, размышляя о чем-то своем, а потом согласно кивнул головой и первым встал с места, показывая, что можно расходиться. Охрана распахнула двери. Высокие гости заторопились следом за императором. На своих местах остались лишь лорд-попечитель, ректор и профессора. Не желавший участвовать в обсуждениях, Ариэл тоже покинул лабораторию и уже в коридоре заметил, как сопровождавший императора начальник Тайной канцелярии обернулся и смерил обладателя кортика двусмысленным взглядом.

Всю ночь Агния не могла сомкнуть глаз. Ей чудился скрип половиц в соседней комнате, приглушенные мужские голоса, скрежет отодвигаемых ящиков комода, лязг оружия. Каждый стук колес на улице она принимала за дребезжание коляски грабителей.

Заветный пузырек лежал под подушкой, и Агния то и дело запускала туда руку, чтобы поверить, на месте ли он. Открыть его она так и не сумела и, если быть честной, вообще мечтала от него избавиться. Но просто так его не выбросить! Если за ним в ее дом залезали грабители, значит, он представляет определенную ценность. А не связано ли это со смертью Марека?

Ответ на этот вопрос мог бы дать сам Марек, но – увы! – именно в эту ночь призрак не посетил терзавшуюся бессонницей вдову.