– Алло, – отозвался он после четвертого гудка.

Я выдохнула. Голос у Никольского был недовольным. Сердитым.

– Я хочу извиниться за то, что уехала так поспешно и не отвечала на звонки и сообщения, – дрожащими губами проговорила, крепко сжимая телефон в руке.

– Слушаю, – произнес он. – Где вы сейчас?

Я представила, как на его лице отразилось презрение, смешанное со злостью.

– В клинике, – тихо отозвалась я.

– В клинике? В какой больнице? – слишком резко спросил Виктор, заставив меня вздрогнуть. Наверное, всё еще думал, что я у парня.

– В ветеринарной клинике «Пушистый друг», на Вострецова. Моя кошка проглотила иголку, и я привезла ее сюда. Сейчас она на операции.

Легкое шипение подсказало мне, что мужчина выдохнул. Странно.

– Я вас понял, – сказал он и в тот же миг отключился.

Подозревая, что пора начать поиск нового места работы, я горько усмехнулась. Не долгим было мое счастье.

И пока Вася была на операции, а мы с Таней молились, чтобы с кошкой ничего плохого не случилось, мой телефон вновь ожил. Входящее сообщение.

«На парковке, перед входом в клинику. Жду в течение трех минут».

– Вот черт, – выругалась я, а подруга покосилась на телефон.

– Что случилось?

Показав ей сообщение, я помчалась на выход, поручив Тане ждать врача и результатов, пока я сама буду выслушивать от Никольского тираду о своем поведении.

Начальника обнаружила в том самом месте, о котором он написал в коротком сообщении. Приближаясь к машине на негнущихся от страха ногах, я судорожно придумывала себе оправдание, но ни одной дельной мысли не было в голове. Перед глазами все также стояло обездвиженное тело Васи, которую прижимала к себе Таня. Изо рта кошки обильно текла слюна, она хрипела так громко и часто, что можно было подумать, что кошка умирает. Но врач обещал нам, что спасет ее, и я верила ему. А вот Никольскому не верила. За его спокойствием, с которым он разговаривал со мной, таилась опасность оказаться обезглавленной, стоит только приблизиться к мужчине.

Обогнув автомобиль, я остановилась около водительской двери. Стекло опустилось, но Виктор не посмотрел на меня.

– Садись, – указал пальцем на соседнее свободно место, вынуждая меня вновь обходить машину.

Я повиновалась приказу мужчины, задумавшись, с каких пор стала такой покладистой.

– Извините, – пробормотала я, оказавшись в салоне.

Виктор продолжал смотреть хоть куда, но не на меня. И к лучшему. Глаза опухли от слез, руки дрожали.

– Какие результаты? – спросил он.

Тембр его голоса насторожил меня.

– Пока никаких, – ответила, будучи уверенной, что он поинтересовался об операции ради приличия, а не потому что действительно беспокоился.

Мужчина нахмурился.

– Зачем вы приехали? Могли бы и завтра меня отругать, – сказала я, повернувшись к Никольскому. – Вы же за этим здесь. Чтобы отругать меня за то, что уехала, не отпросившись. Я уже во второй раз так поступаю. Подвожу вас.

Виктор нахмурился и наконец-то посмотрел на меня.

– Да, Маргарита, из вас отвратительная помощница. Таких сотрудников еще поискать. Вы мое персональное наказание, – и если слова мужчины были обидными, то в его голосе я не чувствовала угрозы. Но, не смотря на ощущения, из глаз хлынули слезы.

– Спасибо, – прошептала я, стараясь дышать ровнее, но с губ слетали всхлипы.

– За что? – удивленно произнес он, борясь с желанием отвернуться, чтобы не видеть, как я растираю по лицу слезы и тушь.

– За то, что дали шанс поработать на вас. Я завтра напишу заявление и уйду. Больше не буду мешать вам. От меня и так пользы мало.

Виктор рассмеялся, заставляя меня остановить рыдания и взглянуть на него.