Лучше это упустить из повествования, поскольку Вася не только орал, как свинья под ножом. Он метался по салону, как дикий зверь, и я боялась, что ненароком он заберется под педаль тормоза, и тогда в нужный момент я либо задавлю Васю этой педалью, либо не смогу затормозить.

Но и это еще не все.

Исстрадавшись до потери голоса и пульса, Вася справил свою большую естественную надобность на заднем сиденье, отчего в машине зверски воняло сначала его экскрементами, потом моими духами, и под конец – освежителем воздуха «Сосна», потому что любимый «Кензо» перебить эту заразу не мог. В общем и целом, запах был еще тот.

И надо же было такому случиться, что в этот момент меня остановил сотрудник ГИБДД. Чтобы Вася не вынырнул в окно, стекло я опустила ровно на два сантиметра, и сквозь эту щель подала ему документы. Инспектор, видимо, очень удивился, какого это рожна я в жару езжу с закрытыми окнами, потом принюхался, потом приложился носом к щели, а оттуда сосной напополам с «Кензо» и Васиным дерьмом на него пахнуло так, что он козырнул мне, и предложил выйти из машины.

Я вышла, вернее, выскользнула, быстро захлопнув дверь, чтобы Вася не просочился на волю, и долго доказывала, что я трезвая, и ничем не перебивала запах алкоголя, а заглушала, чем могла, Васину неожиданность.

После этого я думала, что просто убью его. Спасло Васю то, что он принялся очень жалобно мяукать, почти плакать, от жары и ужаса. После этого я дала себе слово больше никогда и никуда кота не возить без особой нужды.

Значит, животные в путешествие тоже не едут. Слишком много хлопот. Пусть сидят на лоджии и ждут моего возвращения. Впрочем, еще никто никуда и не едет. Так, мечтается только.

В мечтах этих мне всегда казалось совершеннейшим счастьем сесть рано утром в Петербурге в свой домик на колесах, вырулить на московскую трассу, и погнать к югу, останавливаясь на пути для того, чтобы перекусить в придорожных кафешках, поинтересоваться ценами на грибы и ягоды у местных, не очень трезвых, жителей, и с каждым часом приближаться к теплому морю. А потом разбить палатку где-нибудь на южном берегу в десятке метров от пляжа, просыпаться под шум прибоя, любоваться закатами и восходами, и никуда не спешить, наслаждаясь солнечным югом. Короче, отдыхать.

Лирика все это.

Когда же я начинала думать о том, сколько денег уйдет при этом на бензин, что может с машиной и со мной случиться в пути, даже если это не ДТП, а простая поломка, энтузиазма у меня заметно убавлялось. Но мечта-то при этом так и оставалась мечтой. Не несбыточной, но весьма далекой.

А минувшим летом я в отпуск вообще не собиралась. Думала, вот доживу до промозглой осени, и на зависть коллегам и друзьям закачусь куда-нибудь в теплый Египет или в Тунис. Ну, не на машине, конечно, но тоже очень не плохо. И обязательно осенью, так как летом и у нас в Питере мне очень хорошо отдыхается. Особенно, если с погодой повезет.

Но лета не было. Вернее, было, но я в этот день работала. А посему, измученная дождями и отсутствием солнышка, я начала подумывать о том, что не плохо было бы сделать маленький отпуск где-нибудь в августе-сентябре. Вот тут-то мечта эта давняя, взращенная уже до мечтищи, снова замаячила на горизонте.

Ну, а что бы и в самом деле не рвануть к морю на своих колесах? Нет, не в одиночку, конечно, с взрослым ребенком, у которого стаж водительский уже достаточно серьезный – больше, чем у меня! – и который не только может вести машинку, но и починить ее, приключись с ней какая хвороба.

Машинка-трехлетка в городе не огорчала совсем: изредка лампочки перегорали в фарах – вот и все «болячки». Только масло меняй вовремя и бензин заливай. Правда, два года назад авто побывало в ДТП, где ему (и мне!) изрядно помяли бока. Но отремонтировали по страховке нормально. Во всяком случае, после большого ремонта, когда были доведены до ума все мелкие недоделки, выявившиеся в процессе пост-ремонтной эксплуатации, машинка исправно бегала по городу и дачным пригородам – я уезжала на ней к подруге на дачу за двести «км» от Питера.