Ветер усилился, и в его порывистых дуновениях Андрей уловил сладковатый аромат: так пахли булочки, которые любила печь бабка, – ваниль и мёд. Но запах был явно не кондитерский – живой, волнующий, он отдавал густой удушливой зеленью папоротников, сомлевших под знойным солнцем.

Андрей, приподнявшись на локте, посмотрел в том направлении, откуда ветер принёс этот необычный запах. Метрах в пятидесяти от себя он увидел огромное дерево. Мощный ствол вздымался высоко в небо, ветви простирались над землей сумрачным шатром: на них было так много густой темно-зелёной листвы, что солнцу не удавалось пробить её копьями жарких лучей, – потому трава под деревом росла бледная, чахоточная; на гнилых, изъеденных древоточцами валёжинах высились шапки седых грибов-ильмовиков, рыжих поганок и полосатых трутовиков. В грудах палой листвы копошились маленькие ящерки. За ними лениво наблюдали два чудовища, похожие на гигантских варанов с пастью крокодила. Их узкие, раздвоенные на концах, хвосты украшали пурпурные гребни. Такие же гребни, только побольше, с острыми шипами, в два ряда тянулись по всему туловищу.

Андрей не испугался их. Как-то отстранённо и равнодушно он подумал о том, что эти драконы не такие уж и страшные, людская молва явно преувеличивает их свирепость.

Один из драконов обратил взор на Андрея. В его узких тёмных глазах вспыхнули красные огоньки. Чудовище принюхалось, но, видимо, человек его не заинтересовал – дракон, зажмурившись, потянулся и зевнул: из его пасти вырвалось сизое облачко дыма, в котором мгновенно вспыхнул и погас сноп желто-красных искр. Зловонный запах донёсся до Андрея, и он невольно поморщился.

Снижней ветки дерева слетела маленькая пёстрая птичка. Она покружилась над драконом и смело села прямо на его пасть. Монстр растянулся на подстилке из сухих листьев и ощерил свои жуткие желтые клыки. Птичка, весело тряхнув хвостиком, бесстрашно вцепилась коготками в серые губы дракона, устроилась на них поудобнее и принялась выклевывать из зубов остатки пищи. Монстр блаженствовал, сохраняя полную неподвижность. Другой дракон, понаблюдав за ними, вытянул морду вверх и громко призывно уркнул. Откуда-то сверху на него тут же свалилась точно такая же пёстренькая птичка. Она деловито принялась обследовать ротовую полость монстра, ничуть не заботясь о своей безопасности.

В зарослях шеломайника рядом с Андреем что-то зашуршало, звякнули колокольчики. Он оглянулся и удивлённо присвистнул: раздвинув высокие стебли растения, на него глядела сама Мэрилин Монро. Такая, как он её знал по фильмам и фотографиям – обворожительная, яркая, сияющая белозубой улыбкой.

– Привет! – сказала Мэрилин. – Скучаешь?

– Привет, – откликнулся он. – Тут, знаете ли, не соскучишься. Одни драконы чего стоят, – он кивнул в сторону чудовищ. – Первый раз вижу их наяву.

– А! Ещё привыкнешь к ним, – пренебрежительно махнула рукой Мэрилин. – Кстати, меня ты тоже первый раз видишь, не так ли?

Она села рядом с ним, и тут Андрей вспомнил, что он голый.

– Брось! Что естественно, то не безобразно, – усмехнулась Мэрилин, наблюдая, как он безуспешно пытается прикрыть своё мужское достоинство ладонью. – Неужели ты думаешь, что я не знаю, чем мужчина отличается от женщины?

– Существуют приличия, – напомнил он. – Как-то неудобно всё-таки…

– Правила приличия выдумывают люди, – Мэрилин тихо засмеялась и мягко коснулась указательным пальцем его щеки. – У тебя хорошая кожа. Женщина не должна говорить это мужчине. Но я искренняя: что думаю, то и говорю. Это неприлично?

– Наверное, – смущенно кивнул он. – Вы нарушаете правила. Это можно говорить потом…