– О, это вообще гениально! – мужчина отряхнул с коленей пылинки и сел рядышком. – Страна дураков никогда не поумнеет. Я уже почти десять лет доказываю, что асфальт на этой площади неспроста именно так трескается. Когда тут уложили брусчатку – смотрите, почти вся территория площади в ней, – она стала отходить именно в тех местах, где я фиксировал разломы в асфальте. Ясно, что это тенденция, и ясно, что это свидетельство того, что под землёй есть что-то такое, что воздействует на почву. Я сделал расчеты, по ним получается: под городом идут глубокие тоннели, в них действуют какие-то реакторы. К кому я только не обращался – к ученым, к власти, депутатам: давайте, дескать, исследовать этот феномен. Но они, дураки, отмахиваются: иди, дескать, купи успокоительных таблеток – усмири расшалившееся воображение.

– Хм, – неловко кашлянул Андрей. – А какая, собственно, разница, как трескается асфальт? Лично мне это пофигу!

О подземных ректорах, упомянутых мужчиной, он решил даже и не заикаться. Ясно, что его собеседник, мягко говоря, странный, и если с ним говорить серьёзно, то он, чего доброго, не скоро отцепится. Сумасшедший, одним словом!

– Да вы что, молодой человек! – мужчина даже подпрыгнул от возмущения. – Вы когда-нибудь наблюдали в городском парке, он тут, рядом, такие же трещины? А замечали, что зимой лёд на одних участках вытаивает такими квадратами и ромбами, а в других как лежал, так и лежит. Наблюдали?

– Ничего странного, – ответил Андрей. – Просто под землей канализационные колодцы есть – от их тепла снег и тает. А то, что покрытие трескается, так это в городе сплошь и рядом, никто уже и не удивляется…

– Нет там колодцев! – торжествующе засмеялся мужчина. – И труб там никаких нет! А есть… а есть, – он вдруг замолчал и как-то искоса, хитро поглядел на Андрея. – А то, что там есть, это знаю только я!

– Навряд ли только вы, – усомнился Андрей. – Существуют же схемы подземных коммуникаций – всяких телефонных линий, горячего водоснабжения и прочего. Кто-то всё это точно знает, не только вы.

– Ничего они не знают, – мужчина нахмурился и отвернулся от Андрея с обиженным видом. – Знаете, тут совсем недавно стояло старинное здание студии кинохроники – в нем до революции была первая городская электростанция. Так вот, когда её стали сносить, то случайно обнаружили лаз в земле. Если бы колесо грузовика в яму не провалилось, то эти хвалёные ученые и краеведы, так ничего бы и не узнали. У них просто нет ни схем, ни документов, подтверждающих наличие под землёй… О! Впрочем, я и так уже много наболтал. Только я один знаю, что там, под нами, – он потопал ногой по асфальту. – Но мне никто не верит.

– А что там? – спросил Андрей, сохраняя на лице невозмутимое спокойствие. На самом деле ему уже давно хотелось пересесть на другую лавочку, потому что близкое соседство с сумасшедшим его как-то не прельщало. Мало ли, что у него на уме.

– Там – жизнь! – мужчина поднял указательный палец вверх. – Такая жизнь, какая нам и не снилась.

– В смысле – бактерии, микроорганизмы, черви, насекомые? Те, что под землёй живут, – уточнил Андрей.

– Мужчина вздохнул, поднял на Андрея глаза, полные сострадания, снова вздохнул и тихо выдохнул:

– Вы находитесь в плену устойчивых стереотипов, молодой человек. Даже древние мудрецы знали, что под землей что-то есть – другая жизнь, иная форма материи, совсем-совсем другие законы.

– А! Вы про царство мрачного Аида? – усмехнулся Андрей. – Или про ад, придуманный церковниками? А может, вам вспомнились романы фантастов о подземных жителях?

– Стереотипы! – пробубнил мужчина. – Миром правят устойчивые стереотипы. Люди не хотят выйти за их границы. Им даже лень внимательно посмотреть вокруг и увидеть, что всё совсем не так, как им представляется. Смотреть можно не только глазами. Запомните это, молодой человек!